Для М. Литвиненко-Вольгемут главным в образе Одарки был ее богатый духовный мир, искренность чувств и переживаний. Не сварливая и «грозная» жена, которая все время «ест поедом» своего мужа, а умная, лукавая, любящая, страдающая от «загулов» своего Ивана и тоскующая по родной Украине - именно такой рисовала артистка свою героиню.

Все эмоциональное богатство родной песни - нежный лиризм, добродушный юмор, грозный трагизм борьбы с врагами, мужество исторических дум, жизнелюбие воплотились в вокально-актерском искусстве певицы. Она глубоко чувствовала своеобразие национального песенного исполнительства, черпая из народной песни вокальные краски для создания оперных образов, вбирая ее мудрость, силу, оптимизм.

Речитативно-декламационный тип вокальной мелодики, характерный для большинства первых украинских советских опер, и появление современных женских образов обусловили новые исполнительские задачи, вставшие перед артисткой, искусство которой было связано в основном с классическим наследием. Она успешно решила их, создав целую галерею запоминающихся вокально-сценических характеров.

Работая над воплощением различных вокально-сценических образов в советских украинских операх, Мария Ивановна замечала, что часто даже опытные вокалисты, стремясь к «прикрытому», «округленному», красивому звуку, пели однообразно, не помогая раскрытию идейно-эмоционального содержания действия.

Спектакль рождался в киевском коллективе в тесном содружестве композитора с режиссером Н. Смоличем и дирижером В. Тольбой. Мария Ивановна, для которой была написана партия Журбенчихи, принимала активное участие в создании окончательной музыкально-сценической редакции произведения.

Но вот появлялся Листрат. Светлая радость озаряла ее лицо, молодо искрились глаза. И когда Ленька, неожиданно приехавший к матери, поднимал револьвер на Листрата, певица не использовала эффектных «оперных» приемов, не хватала сына за руки, не падала на колени, а перепуганная и растерянная стояла между братьями и только взглядом , и едва заметным жестом старалась удержать их, а, если понадобится, и защитить собой Листрата.

Уже на киевской сцене М. Литвиненко-Вольгемут принимала активное участие также в постановках новых опер русских советских композиторов - Л. Половинкина «Сказка о рыбаке и рыбке» и Т. Хренникова «В бурю».

Но если такой выдающийся мастер, как М. Литвиненко-Вольгемут могла с нею справиться, то молодые артисты попросту «срывали» голоса. Как вспоминает дирижер Н. Покровский, эту сложнейшую партию, требовавшую форсированного звучания голоса в верхнем регистре, в Одесской опере поручили молодой одаренной певице Домарецкой, еще не имевшей вокально-сценического опыта.

В сложной партии Мирославы композитор часто использовал напряженные декламационные интонации, высокий регистр. Мария Ивановна, тонко чувствуя ладогармоническое своеобразие музыки и преодолевая вокальные трудности партии, создала правдивый вокально-сценический образ мужественной девушки. Ее Мирослава стала украшением харьковской премьеры, состоявшейся 12 октября 1930 года.