Дверь открыла мама. Лешка заметил, что она будто меньше ростом стала, как усохла - cовсем седая... - "Сынок!..." - и к нему на грудь, едва доставая головой до небритого подбородка... И вспомнилось, как - давно-давно! - мама брала его с собой на работу, а он семенил за ней, едва поспевая своими маленькими ножками, по такому интересному-волшебному-огромному миру мокрого асфальта, яркого солнца, блестящих машин и больших, куда-то спешащих ног - и все канючил: "Ма-ма! Я не могу так быстро!..."

А в коридор уже выбежала Наташка: хотела что-то сказать, да так и застыла с поднесенными к лицу руками: замерла у зеркала, спиной прислонилась, и лишь смотрит своими огромными глазами, не проронив ни слова... - "Сынок!... Господи!.. Вернулся!.." - мать заплакала... - "Ну, ладно, мам; чего ты!.." - он ее неуклюже как-то обнял, а у самого тоже - ком в горле... Бутылку на стол: - "погоди, тут же у нас в морозилке есть," - мама!.. - "Все берегла... Да дай хоть на стол чего собрать!..."

Из цикла "Тусклые беседы" (Ювенильная тетрадь)

Наше рыночное книгопечатание время от времени угощает нас неожиданными улыбками. О чём я говорю?.. Одну минутку терпения.

В лавине так называемой коммерческой книгопродукции подчас можно встретить престранные диковинки. Вот, такова, например, свежая книга профессора Арк. Новского "Новое воспитание в свете точных наук". Я сейчас не стану говорить о книге в целом. Она слишком свежа и слишком нова для желтоватой газетной страницы. Но и вовсе замолчать о ней, простите, не смогу. В одной из глав этой книги мы находим слишком важные для нас выводы, специально посвящённые музыкальному воспитанию.