ГЛАВНАЯ ОБМЕН БАННЕРАМИ ССЫЛКИ ССЫЛКИ НА МУЗЫКАЛЬНЫЕ САЙТЫ О ПРОЕКТЕ

ГЛАВА 5. «ПЬЕМОНТСКИЙ УПРЯМЕЦ»

На следующий день я отправился к Данизе. Он внимательно послушал мое исполнение. Когда я закончил петь, он сказал:
– Видишь ли, Вальденго. Тосканини прав. Это не та Аида, которая ему нужна.

И Данизе, добрый и великодушный человек, в течение нескольких дней прошел со мной всю партию, заставив сделать то, что, по его мнению, должно было устроить маэстро.

Прошла неделя. Я совсем успокоился и не сомневался, что Тосканини больше не вспомнит обо мне, как вдруг раздался телефонный звонок: Вальтер сообщил, что маэстро ждет меня завтра, чтобы пройти со мной Аиду.
Подробней

ГЛАВА 5. УДИВИТЕЛЬНАЯ ПАМЯТЬ

Кто не знал хорошо Тосканини, не сможет представить себе все величие души и бесконечную доброту этого человека, столь непримиримо сурового в искусстве и столь человечного в жизни. Конечно, когда он дирижировал, он знать никого не хотел и воздавал, порой грубо и резко, кесарю кесарево, но едва репетиция заканчивалась, даже если она проходила бурно, он снова становился таким же, как прежде, без неприязни к кому бы то ни было, всегда готовый прийти на помощь и расположенный к каждому, кто заслуживал доброго отношения.

Один музыкант, который ездил с тосканиниевским оркестром в турне, рассказывал, как однажды обнаружил, что у его инструмента сломан клапан. Что делать? Было воскресенье, и все магазины музыкальных инструментов были закрыты. Оставалось одно – пойти к Тосканини и сказать ему, что играть не на чем. Так он и поступил. Маэстро еще раз переспросил, какой именно клапан испорчен – это было низкое си-бемоль, – задумался на какое-то время и потом сказал музыканту:
– Иди, разбойник, и ни о чем не беспокойся. У тебя в партии нет ни одного си-бемоль за весь вечер, так что сможешь играть. Однако ты сам должен был сообразить это!
Подробней

ГЛАВА 5. ПРИНЦИПИАЛЬНОСТЬ И ПУНКТУАЛЬНОСТЬ

Каждый год та или иная крупная американская фирма дарила маэстро роскошный автомобиль, и он говорил мне:
– Видишь ли, дорогой, раньше машины были со ступенькой, и ты мог садиться, не ударяясь головой, даже в шляпе, а теперь уже так нельзя – все портится из-за этого модернизма!

Нередко после репетиции в Эн Би-Си маэстро приглашал меня в свою машину и подвозил в отель «Ансония», где я жил тогда. Пока мы ехали, он давал мне последние указания и советы и расспрашивал о репетициях в «Метрополитен». Я в шутку называл отель «Ансония» отелем «Инсонния» (по итальянски – бессонница), потому что в нем жило много певцов и их голоса нередко мешали уснуть. Маэстро смеялся, а когда мы подъезжали к отелю, он прощался со мной и говорил:
– Ну вот ты и приехал в свой отель «Бессонница»!
Подробней

ГЛАВА 5. СЛУЖИТЬ ИСКУССТВУ

Маэстро всегда очень радовался, когда видел, что какой-нибудь певец или дирижер добился успеха. Когда фирма «Виктор» выпустила грамзапись "Трубадура" под управлением маэстро Ренато Челлини, туринца и моего доброго друга, он сразу же сказал мне:
– Знаешь, мой дорогой, я послушал грамзапись "Трубадура" под управлением твоего друга из Турина... да-да, сына того режиссера, который работал со мной в театре «Реджо». Это превосходный дирижер. Он записал великолепного "Трубадура". Какие нашел оркестровые краски... какие темпы... Молодец!

О маэстро Молинари-Праделли, которого слышал по радио еще в Италии, он сказал мне:
– Я слушал одного молодого дирижера, очень талантливого, и уверен, что он сделает блестящую карьеру. Некий Молинари, но у него есть еще и второе имя...
Подробней

ГЛАВА 5. «КАКОЙ УЖАС, ДОРОГОЙ МОЙ!»

Каждую субботу в 14 часов радио транслировало какую-нибудь оперу из «Метрополитен».
Маэстро часто слушал эти передачи, и когда я приходил к нему в понедельник на репетицию, он сразу же начинал делиться своими впечатлениями. Как-то раз в опере, которая транслировалась по радио, пел и я. И едва я вошел к нему в кабинет, он сразу же набросился на меня:
– Иди-ка сюда, иди сюда и скажи мне, как вы могли, несчастные, петь с темпами этого дирижера? Ну как до него не доходит, что музыка – это совсем не его дело! Какой ужас, дорогой мой!.. Чем это кончится? Один Бог знает.
Я попытался было объяснить ему, что дело, наверное в плохой трансляции, но он, еще больше рассердившись, возразил:
– Может быть, дело и в этом, как ты пытаешься мне вкрутить, но темпы, темпы-то радио не может изменить!
Подробней

ГЛАВА 5. ЕСТЬ ТОЛЬКО ОДНА ЛЮЧИЯ

От баритона Джузеппе Данизе я слышал о теноре Роберто Станьо и спросил маэстро, пел ли тот в его спектаклях и верно ли, что у него был прекрасный голос.
Маэстро улыбнулся и рассказал следующий любопытный эпизод:
– По контракту я должен был дирижировать сезон в Бергамо в театре «Доницетти». Вторая опера была Лючия ди Ламмермур с сопрано Джеммой Беллинчони и ее мужем тенором Роберто Станьо. К началу репетиции я был в зале и ждал певцов. Обе знаменитости как ни в чем не бывало явились на репетицию с опозданием на целых полчаса.

Станьо удобно расположился в кресле и, опершись на дорогую трость из черного дерева с серебряной ручкой, сказал. «Вы, если не ошибаюсь, маэстро Тосканини, о котором я слышал столько хорошего!» Я подтвердил.
Подробней

ГЛАВА 5. ВСЕГДА ОЧЕНЬ СТРАШНО

"Аида" передавалась по телевидению 26 марта и 2 апреля 1949 года, и все могли не только слушать маэстро, но и видеть его на экранах телевизоров. В связи с этим хочется привести высказывание критика Томаса Шерманна из статьи, которая была опубликована в «Сант Луис Диспетч» 1 мая 1949 года:
«Увидеть Тосканини на экранах телевизоров – это было самое приятное, что только можно предложить любителям музыки. Они смогли видеть великого итальянского маэстро во время дирижирования, что раньше было привилегией лишь тех, кто присутствовал на его концертах в Эн-Би-Си. Каждый жест маэстро с математической точностью показывает, чего именно он добивается от исполнителя, а левая рука в нужный момент отбивает такт, фразу или аккорд, словно удар ножа».
Подробней

ГЛАВА 6. ФАЛЬСТАФ – ТОЛСТЯК И КУТИЛА

В июле 1949 года я был в Лондоне, где записывался на грампластинки, и, как всегда, обменивался письмами с маэстро и Вальтером Тосканини. Как раз в это время в письме от 25 июля 1949 года Вальтер напомнил мне, что я обещал маэстро выучить партию Фальстафа.
Перед отъездом в США я на некоторое время задержался в Генуе и вдруг узнал, что маэстро тоже находится здесь и тоже собирается в США. Я немедленно отправился вместе с Нанеттой к нему в отель «Колумб». Увидев меня, он сразу же спросил:
– Ты смотрел партитуру Фальстафа? Надеюсь, что да.
Увы! Я не выучил партию Фальстафа еще и потому, что думал – мне больше подойдет партия Форда, которую я уже с успехом пел в «Метрополитен».
Подробней

ГЛАВА 6. УРОК У ДАНИЗЕ

Я сразу же договорился с баритоном Джузеппе Данизе, попросив его выручить меня и помочь войти в партию. 
Данизе был очень добр и великодушен. Он все понял и сказал:
– Давай, мой мальчик, начнем сразу же!

На другой день он начал с того, что разъяснил мне характер шекспировского персонажа. Должен сказать, что поначалу партия этого толстяка мне совсем не нравилась, и я не раз был готов отказаться от нее. Но по мере занятий, день ото дня, партия зрела и стала приносить какое-то удовлетворение. Данизе учил со мной фразу за фразой и говорил:
– Вот увидишь, Тосканини хочет, чтобы это исполнялось именно так.
Подробней

ГЛАВА 6. РОТ НАБИТ ФАСОЛЬЮ

Заниматься с этими двумя колоссами – Тосканини с одной стороны и Данизе с другой – было для меня огромным и совершенно неожиданным счастьем! Не надо, однако, думать, что все было тихо и мирно, одно удовольствие, потому что у каждого из них был такой характер, что... Я работал со всем усердием, я контролировал себя в каждой мелочи, и все же не все шло гладко, и нередко я уходил от Данизе, получив хорошую головомойку, к Тосканини, который тоже готов был распять меня на кресте!

И тем не менее, это было большое счастье – иметь возможность научиться многому у этих двух великих людей, поэтому я терпеливо сносил и их оскорбления, и упреки, и все прочее.
Подробней