В партитуре множество пометок и указаний, адресованных исполнителю каждой из партий. Это своего рода подсказки, содержащие необходимую словесную информацию, настоятельные и в то же время не назойливые. Они говорят о культуре, уме и тонком чутье композитора. Даже увлекаясь порой драматургическими и зрелищными эффектами, он проникает в тайны человеческой души в надежде постичь истинную первопричину всепоглощающих страстей, что принесут саму смерть в обыденную жизнь. Возможно, за всем этим кроется достаточно наивная философия, но она явлена в необузданной жестокости простых, грубоватых людей.

Да, в тексте иногда встречаются довольно крепкие выражения, но только там, где этого действительно требует ситуация. К тому же надо всегда учитывать, кто из персонажей и в каких обстоятельствах их употребляет. Грубость, обусловленная сценическим действием, оправданная состоянием горя и отчаяния, в котором оказываются герои, не имеет ничего общего с развязностью речи, без разбору уснащаемой бранью.

В повозке находились Беньямино Джильи, Недда и большой барабан. Я потянул ослика за собой, но тот, сделав несколько шагов, уперся, упрямо отказываясь пройти чуть дальше по сцене. Беньямино занервничал: у него не было ни малейшего желания петь из-за кулис либо спрыгивать с повозки. Что делать? За мной наблюдали примерно сорок тысяч глаз плюс та пара, что принадлежала напуганному до смерти ослику. Тогда я демонстративно обнял его – это несчастное крохотное создание ростом было чуть больше козы! – и, оторвав от пола его передние ноги, начал бодро пританцовывать вместе с ним. Наконец с помощью Беппо мне удалось вытащить ослика на середину сцены, где и состоялся его успешный дебют.

За исключением Беппо, все действующие лица этой драмы наделены сильными чувствами, дерзкими мыслями, порывами, чисто человеческими страстями, с которыми они с трудом управляются. Именно оттого, что герои оперы не в силах обуздать свою натуру, в жизнь этих людей врываются трагедия и преступление.

что писали критики

Этой публикацией мы заканчиваем обзор английской критики, посвящённый краткому гастрольному десанту Кировской-Мариинской оперной труппы в Англию и её выступлениям на сцене прославленной Королевской оперы.
Неустаревающий, но застрявший в прошлом

Определённо, история признáет определяющее право за первыми набросками Мусоргского его шедевра - "Бориса Годунова" - "оперы в семи сценах", которую он закончил в 1869 году. Так озадачившая консерваторов-традиционалистов в России, эта работа просто опередила своё время - это правда без прикрас. 

Найденная недавно ария Баха 
будет исполнена в Веймаре в сентябре

Агентство Франс-Пресс сообщает, что совсем недавно открытая заново ария Иоганна Себастьяна Баха впервые в современной истории будет исполнена в Веймаре в начале сентября - об этом сообщили организаторы городского Kunstfest.

Немецкая сопрано Юлиане Банзе (Juliane Banse) исполнит до настоящего времени неизвестное произведение, обнаруженное в этом году в архивах знаменитой Библиотеки Анны Амалии в Веймаре (как мы уже писали об этом ранее).

Крестьяне уводят Канио и Беппо в таверну, чтобы пропустить стаканчик вина, и Недда остается одна. Она ложится на поросшем травой берегу реки под августовским солнцем и напевает томную песню. Девушка завидует вольным птицам, пролетающим над ее головой, мечтая стать такой же свободной, как и они.

Как завороженный любуется Неддой Тонио и, обнаружив себя, прерывает ее счастливые грезы. Присутствие подглядывающего за ней шута возмущает Недду, а его жалкие объяснения («Моя душа объята восторгом...») она встречает презрительной усмешкой.

Мы продолжаем публиковать отзывы английской критики на гастроли оперной труппы Мариинского театра - или "Киров-оперы", как её привычно называют на Западе - в Лондоне. Предлагаем вашему вниманию две рецензии на оперу "Хованщина".
"Нафталинный" раритет, похоже, понравился...

Во второй из своих трёх лондонских продукций Киров опера разумно повернулась к тому, что удаётся ей лучше всего: старомодная русская опера, поставленная в старомодной манере. Это постановка "Хованщины" Мусоргского 1960 года, подновлённая Юрием Александровым. Она определённо хороша, со своим составом из более-менее исторических персонажей, излагающих свои речения на фоне целой серии искусно расписанных декораций, что образуют своеобразный путеводитель по старой Москве.

Отсутствие комфорта вряд ли приносило им большую радость, но до того момента, когда разыгрались драматические события, они жили по пословице: в тесноте, да не в обиде. Не следует забывать, что Недда никогда не знала иной жизни, а человек, не подозревающий о возможности изменить свою судьбу, не очень к этому и стремится. Созрев для любви, романтических чувств – словом, для всего того, что может увлечь воображение юной особы, она повстречала Сильвио.

Молодой, привлекательный и пылкий, Сильвио, вероятно, был сьюом местного богача. Он хорошо одет и наделен большим обаянием. Его красота пленяет Недду, которая уже притерпелась к своей нелегкой бродячей жизни, однообразной и унылой. Хотя она и пытается охладить его пыл и умоляет не искушать ее («Я люблю, но навек разлучиться должны мы...»), падение Недды неизбежно.

Две рецензии на один спектакль

Недельный визит Киров оперы в Ковент Гарден открылся великим историческим эпосом Мусоргского "Борис Годунов". Опера дана в оригинальной версии 1869 года, в постановке, впервые увидевшей свет рампы в Петербурге в 2002 году. В сувенирной программке написано, что "сценическая концепция" принадлежит Валерию Гергиеву и художнику Георгию Цыпину - таким образом, артистический вождь и главный дирижёр Киров оперы ответственен не только за музыкальную, но и за визуальную часть постановки. Если это так, то он должен был доверить последнее кому-либо другому.

Ничего не подозревая, зрители разражаются взрывами хохота. Для них происходящее на сцене – веселая комедия.
Хотя кое-кто из поселян явно встревожен реализмом театрального действа. Смех, которым были встречены слова, больно ранившие его сердце, а также иронические замечания Тонио сводят Канио с ума. Играя Паяца, он пытается вынудить Коломбину раскрыть имя любовника, но вдруг эта сцена, которая всегда забавляла публику, превращается в жестокую, поражающую своим правдоподобием ссору. Завороженные зрители, по-прежнему не догадываясь о трагедии, подстерегающей героев, аплодируют актерам, столь жизненно играющим представление. Публика еще смеется и хлопает в ладоши, когда Канио – прежде чем содрогнувшийся Беппо успевает вмешаться – неожиданно вонзает нож в свою неверную Недду.

Все в ужасе вскакивают со своих мест, а Сильвио бросается к подмосткам, чтобы прийти на помощь Недде. Умирая, она шепчет: «Беги же, Сильвио!» В этот момент Канио, узнав наконец, кто отнял у него жену, убивает ножом и Сильвио. Охваченная паникой, толпа зрителей устремляется прочь, а Канио, убитый безутешным горем, обнимает тело любимой, но предавшей его жены... Занавес стремительно опускается.

Энтони Холден нашёл "Отелло" Верди в постановке Питера Холла чрезмерно театральной и неизысканной

У Шекспира Отелло добирается от Венеции до Кипра пятьдесят минут; у Верди - менее, чем за пять. В процессе мы теряем такие тонкие, но значительные детали, как отца Дездемоны, говорящего её мужу: "Она предала своего отца, и теперь может быть твоею". Подобные намёки, нюансы, подсказки - всё это, увы, испарилось из либретто Бойто, лишь в основном следовавшего сюжету - и шекспировский мавр превращается в странного солдата, очень легко терпящего поражение на семейном фронте.