Бенефис Гулегиной на юбилее Бурчуладзе

В субботу 14 июня 2003 года в Большом театре состоялся юбилейный концерт, посвященный 25-летию творческой деятельности одного из ведущих современных басов - Пааты Бурчуладзе. Анонсировалось участие всемирно известных певцов Марии Гулегиной и Ренато Брузона. Ожидался настоящий праздник вокального искусства. Как это часто бывает, ожидания одновременно и оправдались и не оправдались.

Концерт открыла увертюра к вердиевской "Силе судьбы", за которой последовал второй акт оперы - который, как известно, состоит из двух картин. В первой картине зрителям посчастливилось увидеть в партии Карлоса Сергея Мурзаева, считающегося ведущим баритоном Большого театра, но ныне редко появляющегося на его подмостках. Мурзаев громким и резким голосом спел песенку Son Pereda, son ricco d'onore, героически хватанув в коде верхнее "ля", Прециозилла (Маргарита Мамсирова) невнятно прогудела Al suon del tamburo, хор, где положено, сурово и отрывисто вставил реплики Hola-hola, Ah-ah-ah! и Bravo-bravo, а сцена с паломниками, вместе с партией сопрано, была купирована, что придало картине совсем куцый вид. Можно только посочувствовать солистам, вышедшим в начале концерта, что называется, "на разогрев" и вынужденным в течение 20 минут наблюдать вереницы сползающихся в зал опоздавших, шуршащую и возбужденную публику.

Марию Гулегину, стремительным шагом вышедшую на авансцену, встретили взрывом аплодисментов, И с первой же её фразы стало ясно - да, это природная, захватывающая, стихийная красота голоса. Эта стихийность покоряет.
В облике Гулегиной нет ничего от примадонны, играющей на публику. Ее манере держаться присущи естественность и непосредственность - певица словно забывает о зале. Ее движения, пластика продиктованы музыкой, и именно поэтому Гулегина всегда сценически убедительна, но без малейшей доли "наигрывания". Певица обладает редким даром с помощью достаточно простых средств и скупых жестов передавать всю гамму сложных чувств, обуревающих ее героинь. Она внимательно слушает оркестр и удивительным образом подчиняет его себе, причем происходит это как будто помимо ее воли. И голос - мощный, роскошный, льющийся, легко заполняющий пространство зала, равно насыщенный как в forte, так и в pianissimo. Piano Гулегиной - это не просто "тихий звук", это тембровая краска, придающая исполнению редкую проникновенность.

Безусловно, на протяжении всего концерта именно Гулегина была героиней вечера. Сам же "именинник" - Паата Бурчуладзе - произвел впечатление, которое можно назвать удручающим. Мы уже имели повод писать о певце в связи с его выступлением в Большом театре в партии Бориса Годунова. Ничем принципиально новым Бурчуладзе нас не порадовал. Его пение точнее всего можно охарактеризовать как "корявое" или "топорное". Так же он выглядел и на сцене - расставив ноги на ширине плеч и неподвижно свесив руки, в упор уставившись на дирижера - о каком-либо сценическом образе не было и речи…

Второе отделение концерта открылось сценой из I акта оперы Верди "Аттила". Не знаем, исполнялась ли эта опера в Москве ранее: весьма красивая и мелодичная музыка в стиле лучших ранних опер Верди - Бурчуладзе исполнял здесь арию с кабалеттой. Самым большим недостатком этой части концерта было то, что не пела Гулегина. Партию Одабеллы (очень небольшой фрагмент) удачно исполнила Лоллита Семенина; и она, и Андрей Дунаев показали себя хорошими ансамблистами.

Завершал концерт третий акт "Набукко". После перерыва Паата Бурчуладзе, к сожалению, вокал и интонирование нисколько не улучшил. Перед самым поднятием занавеса по громкой связи объявили, что Ренато Брузон "в связи с болезнью" петь не будет. По залу пронесся народный стон, некоторые слабонервные зрители демонстративно покинули театр. Не знаем, конечно, что там произошло с Брузоном, но все же, наверное, было бы более честно по отношению к публике объявить о замене Брузона на Владимира Редькина до начала спектакля. Многие сдали бы свои совсем не дешевые билеты. Хотя, видимо, поэтому и не объявили…

Бедный, бедный Редькин! Представьте, каково выходить на сцену после такого объявления - нужно либо обладать огромным мужеством, либо быть простым и надежным как дерево. Во всяком случае, Редькин сегодня показал все 150 процентов своих возможностей и был в разы лучше, чем, например, в той же партии в спектакле 15 мая. То же самое можно сказать о хоре, который исполнил хитовый Va, pensiero на хорошем уровне и получил вполне заслуженные овации. К слову сказать, и оркестр, и хор в целом были на высоте.

Но вернемся к героям вечера. Гулегина-Абигаиль была просто потрясающа. Партия продумана певицей во всех нюансах и деталях. Абигаиль у Гулегиной далеко не одномерная властолюбица и стерва. Нет, она по-своему любит отца, она и всю авантюру затеяла, быть может, для того, чтобы он обратил на нее внимание, понял, что она, именно она, Абигаиль - его настоящая плоть и кровь. И когда Абигаиль-Гулегина понимает, что все напрасно, что Набукко думает лишь о спасении Фенены, сердце ее ожесточается - и финал дуэта у певицы исполнен злобы, оскорбленной гордости и решимости идти до конца. К чести Редькина надо сказать, что, в отличие от многих участников концерта "со стороны Большого", он не просто исполнял роль мебели на чужом празднике жизни, а был вполне приличным партнером Гулегиной.

На поклонах певица тепло поблагодарила невинного страдальца и вообще была с ним очень мила. Паата Бурчуладзе исполнил арию Дзаккарии чуть лучше, чем всю остальную часть концерта. Очевидным образом сказывалось многолетнее исполнение этой эффектной партии с лучшими современными дирижерами.

Концерт завершился бурными овациями всего зала, который встал, чтобы приветствовать певцов - и в первую очередь, замечательную сопрано - Марию Гулегину. Ее поздравляли все - партнеры, дирижер - да и сам виновник торжества Паата Бурчуладзе отдал ей дань признательности и уважения.
Вокальные пуристы могут поставить певице в укор несколько помарок - взятое дыхание во время ферматы в "Силе судьбы"; то, что она несколько раз недобирала низы, еще какие-то мелочи - заметили их и мы. Но сила искусства этой певицы заставляет все это не то, чтобы не отмечать или пропускать, а просто не принимать во внимание. Ибо все эти огрехи ничто по сравнению с ее музыкальностью, кантиленой и выразительностью. Спасибо Марии Гулегиной за то, что она есть, за то, что благодаря таким, как она продолжается великое искусство оперы, которое, как иногда кажется, вот-вот канет в лету. Важный и значительный концерт состоялся сегодня в Большом театре.

© Екатерина Алленова,
Ольга Гурова, 2003.