Михаил Иванович Глинка (1804-1857). РУСЛАН и ЛЮДМИЛА

Опера в пяти действиях с хорами и танцами.
Либретто В. Ф. Ширкова и М. Глинки
при участии Н. Маркевича, Н. Кукольника, М. Гедеонова
По одноименной поэме А. С. ПУШКИНА

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
СВЕТОЗАР, великий князь киевский - баc
ЛЮДМИЛА, его дочь - сопрано
РУСЛАН, киевский витязь, жених Людмилы - баритон (или высокий бас)
РАТМИР, князь хазарский - контральто
ФАРЛАФ, рыцарь варяжский - бас
ГОРИСЛАВА, пленница Ратмира - сопрано
ФИНН, добрый волшебник - тенор
НАИНА, злая волшебница - меццо-сопрано
БАЯН, певец - тенор
ГОЛОВА - хор басов
ЧЕРНОМОР, злой волшебник, карло - мим. роль

Сыновья Светозара, бояре и боярыни, сенные девушки, няни и мамы, отроки, гридни, чашники, стольники, дружина и народ; девы волшебного замка, арапы, карлы, рабы Черномора, нимфы и ундины.
Действие происходит в Киеве и сказочных краях во времена Киевской Руси.

Первый акт.

Роскошная великокняжеская гридница в Киеве. Свадебный пир. За столом сидит Светозар, по обеим сторонам его Руслан и Людмила, по бокам стола Ратмир и Фарлаф. Гости и музыканты. Отдельно - Баян с гуслями.

Все, естественно, пьянствуют и гуляют. Горланит хор, вместе с хором "греет голос" и Баян.
Спустя какое-то время Баян запевает свою первую песню "Дела давно минувших дней", в которой пророчит, что молодоженам уготовлены разлука и испытания, чем сильно радует соперников Руслана - толстяка Фарлафа и "человека восточной внешности" Ратмира.
Однако, не желая портить настроение на свадебной пирушке, тут же повествует о том, что все, мол, будет хорошо. Недолго тревожит новобрачных и гостей таинственное пророчество Баяна; русские люди долго не печалятся, особенно на пирушке! Вновь воцаряется веселье.

Гости поют (и пьют, естественно) во славу молодых, но снова начинает петь Баян (видимо, уже изрядно подвыпивший). Во второй песне Баяна - "Есть пустынный край" - он пророчит, что "младой певец в славу родины на златых струнах запоет. И Людмилу нам с ее витязем от забвения сохранит".
А гости тем временем, знай себе поют хором: "Светлому князю - и здравье и слава".

Людмилу выпитое не веселит; изрядно раскиснув, она заводит каватину "Грустно мне родитель мой". И перед Ратмиром с Фарлафом извиняется - простите, мол, что не вас выбрала, а Руслана - в общем, обычные излияния изрядно подвыпившей девушки.
И опять гости… на этот раз они поют "Лель таинственный", этакую лихую стилизацию в духе древнего язычества.

Вдруг... ка-а-а-а-к шарахнет гром!!! Свет меркнет. Как бабахнет ещё раз! - вообще свет гаснет (видать, пробки перегорели). Пока все спички ищут, зажигалки, щиток с предохранителями, раздаётся третий раскат грома - и в темноте два чудища (хотя поди, знай - темно ведь, не видно...) - хватают Людмилу и уволакивают в неизвестном направлении.
Дают аварийный свет, мрак рассеивается, и все видят, что Людмилу похитили. Через какое-то время Светозар тоже понимает, что произошло. Рванув ещё стакан, он заявляет, что не только отдаст дочь в жёны тому, кто ее найдет и спасёт, но ещё и полцарства впридачу пожалует. Витязи приходят в нешуточное возбуждение, и с бряцанием оружия и возгласами "О витязи, скорей во чисто поле" (понятно, что княжну там искать удобнее, чем в отрогах и скалах), отправляются в путь.

Второй акт.
Картина первая.

После долгих и утомительных скитаний по неприветливым северным краям, Руслан в поисках ночлега и нехитрых коммунальных услуг заходит в какую-то пещеру, отдалённо напоминающую жилище. Там и впрямь проживает какой-то хиппующий и отвязный старикан, назвавшийся Финном.

Старик сразу располагает к себе Руслана, сообщив тому:

"Добро пожаловать, мой сын
Я, наконец, дождался дня,
Давно предвиденного мною.
Мы вместе сведены судьбою.
Узнай, Руслан: твой оскорбитель -
Волшебник страшный Черномор.
Еще ничей в его обитель
Не проникал доныне взор.
В нее ты вступишь, и злодей
Падет от руки твоей.

По просьбе витязя старичок рассказывает свою краткую автобиографию в балладе "Любезный сын, уж я забыл...", где повествует, как в молодости добивался любви Наины, а когда, наконец, добился, то она стала уже "Старушка дряхлая, седая, с горбом, с трясучей головой, печальной ветхости картина." Седина в бороду, бес в ребро, короче говоря. Финн предостерегает Руслана, что старушенция, хотя и "с приветом" уже давно, но напакостить ему может, и преизрядно.
Финн с Русланом тепло прощаются, и богатырь продолжает свой путь.

Картина вторая.

Горе-витязь Фарлаф, похоже, очень много пил на свадебной пирушке: даже в пустынном месте его пугает все, что бы он не увидел:

"Я весь дрожу... и если бы не ров,
Куда я спрятался поспешно,
Не уцелеть бы мне!
Что делать мне?
Опасный путь мне надоел.
И стоит ли того княжны умильный взор,
Чтоб за него проститься с жизнью?
Но кто там?..
Страшная старушка зачем идет сюда?"

А старушка эта - разумеется, сама Наина собственной персоной и есть. Она убеждает тучного Фарлафа не пугаться, а спокойненько отправляться домой: Людмилу, мол, всё равно не сыщешь, но "Руслана победить, Людмилой овладеть тебе я помогу."

Конечно, Наина вписывается в эту историю не из соображений благотворительности: старушенция хочет помочь увальню, чтобы отомстить Финну, который, в свою очередь, покровительствует Руслану.
После мучительных опасений и страхов "витязь" приходит в буйный восторг, который и демонстрирует в знаменитом Рондо "Близок уж час торжества моего".

Картина третья

Поле давней битвы. Все окутано туманом. В тумане блуждает Руслан: он потерял оружие (у Пушкина Руслан лишился оружия в схватке с могучим Рогдаем, а у Глинки - то ли потерял с бодуна, то ли пропил...). Исполняя знаменитую арию "О поле, поле", Руслан параллельно ищет себе меч, но ничего подходящего присмотреть не может: то легкий, то тяжелый, то марка стали не та, то дизайн не устраивает… Удается найти лишь копье:

Он поднял щит, не выбирая,
Нашел и шлем и звонкий рог;
Но лишь меча сыскать не мог.
Долину брани объезжая,
Он видит множество мечей,
Но все легки, да слишком малы,
А князь красавец был не вялый,
Не то, что витязь наших дней.
Чтоб чем-нибудь играть от скуки,
Копье стальное взял он в руки,
Кольчугу он надел на грудь...

Туман постепенно рассеивается, и взору Руслана предстает огромная... Голова. "Что же это мы такое покурили с Финном?" - озадаченно думает Руслан, а вслух только и может, что произнести: "Встреча чудесная, вид непонятный!" А Голова, мало того, что "гонит" неучтиво на Руслана ("Пришлец безрассудный, Прочь! не тревожь позабытых костей! Тлеющих витязей сон непробудный Я стерегу от незваных гостей"), так ещё и дуть в его сторону принялся - да так, что просто буря поднялась! Ну, витязь, не на шутку разгневавшись, поражает голову копьем. "Погиб я!" - сообщает Голова.
Но это это только у Пушкина:

Кругом росистая трава
Кровавой пеной обагрилась,
И, зашатавшись, голова
Перевернулась, покатилась,
И шлем чугунный застучал.
Тогда на месте опустелом
Меч богатырский засверкал...

- В опере Голову лишь слегка перекашивает, и под ней вдруг и обнаруживается тот самый меч, что Руслану и нужен.
Тут Голова, растеряв всю агрессию, прекращает "наезды" на Руслана и рассказывает витязю свою историю: оказывается, была она когда-то вполне целиковым телом: "Нас было двое: брат мой и я. Я был известен ростом огромным, Силой в бою. Брат мой - волшебник, злой Черномор - Чудною силой в длинной браде Был одарен."

Ах, так твой братец и есть тот поганый колдун, карла-Черномор с бородищею по типу хоттабычевой?! - догадывается Руслан. А Голова рассказывает, как гнусный карла обманом снёс ему голову волшебным мечом. Меч этот теперь твой, говорит Голова (помирать этот клон профессора Доуэля, похоже, совсем раздумал) и вдохновляет Руслана на усекновение не только бороды, но и головы гнусному низкорослому бородачу ("Мщенье коварству! Злобному брату Голову прочь!"), после чего опять забывается беспокойным сном.
Дальнейшее зависит от бюджета театра или особенностей конкретной постановки: Руслан покидает сцену либо верхом на дряхлой кляче из местного зоопарка, либо банально и незатейливо убредает за кулисы пешком - искать замок Черномора (согласно всем оперным законам, черноморский замок расположен на далеком севере).

Третий акт.

Замок Наины. Наина и Девы, ей подвластные.

Девы, завлекая путников, исполняют исполненный художественных достоинств и музыкальных красот хор: "Ложится в поле мрак ночной, От волн поднялся ветер хладный.
Уж поздно, путник молодой! Укройся в терем наш отрадный".

Вдруг девы и сама заслуженная пенсионерка Наина исчезают, а в замке появляется возлюбленная Ратмира - Горислава. Все свои страдания и тревоги она выражает в каватине "Любви роскошная звезда", после чего немедленно оставляет сцену. А вот и новое чудо - появляется Ратмир собственной персоной. он появляется с арией "И жар и зной", которая обрисовывает всю его хазарскую натуру; "Чудный сон живой любви Будит жар в моей крови", - поёт он посетителям оперного театра.

Тут вновь появляются девы Наины; они окружают его и поют всякие соблазнительные тексты. Тут, как назло, появляется и Горислава.

"О мой Ратмир,
Ты здесь опять со мной!
В объятиях твоих
Дай прежние восторги мне узнать
И заглушить страдания разлуки
Лобзаньем страстным и живым!

- Какое там! - восточный человек весь сгорает от страсти, тем более, что наинины жрицы любви окружают его плотным кольцом, не подпуская к Гориславе.

"Но ты не узнаешь меня?
Твой взор кого-то ищет?
О, возвратись, мои милый друг,
К прежней любви!
Скажи, чем я прогневала тебя?
Ужель любовь, страданья..."

- взволнованно поёт Горислава. Да что толку? Горячий хазарский князёк знай, талдычит:

"Зачем любить? Зачем страдать?
Нам жизнь для радости дана!
Прекрасна ты, но не одна,
Но не одна прекрасна..."

А тут, непонятно откуда, и Руслан возникает. Мало того, что просто появляется - он ещё вдруг и "западает" на Гориславу:

"Этот грустный взор,
Страстью распаленный;
Голос, звук речей,
Стройные движенья -
Тревожат сердце мне...
И Людмилы милый образ
Тускнет, исчезает.
О боги, что со мной?
Сердце ноет и трепещет."

В общем - бардак полный. Что делать, непонятно. Слава Богу, тут появляется Финн. Он быстро разводит всех по местам, объяснив, что старуха Наина то ли веселящий газ пустила, то ли подкурила всех витязей... "Прочь, обольщенья! Прочь, замок обмана!" - произносит Финн, поведя волшебной палкой. Замок мгновенно превращается в лес, а девок так и вообще - как будто и не было вовсе. "Теперь Людмила от нас спасенья ждет!" - затягивают Финн и Горислава, а Руслану и Ратмиру ничего не остаётся, как только присоединиться к ним.

Четвертый акт.

Волшебные сады в замке Черномора.

Людмила от безысходности ("Вдали от милого, в неволе Зачем мне жить на свете боле?") пытается покончить с собой, метнувшись в пруд. Ан, не тут-то было: этакие эмчээсовские водяные девы (хвала Шойгу!) выныривают из пруда и удерживают её.

Невидимый хор начинает вещать: "Покорись судеб веленьям, О прекрасная княжна! Все здесь манит к наслажденьям, Жизнь здесь радостей полна!"

Водяные девы исчезают, будто их и вовсе не было.

О, что мне жизнь! Какая радость?
Кто возвратит ее?
Едва взаимная любовь
Мою приветствовала младость,
Едва возник блаженства день -
И нет уже со мной Руслана!
И счастье скрылося, как тень,
Как солнце в облаках тумана!"

- вновь скорбит Людмила; но тут из цветов выходят волшебные девы и вовсю утешают Людмилу.
После их исчезновения Людмила, выйдя на авансцену, исполняет арию "Ах ты доля, долюшка", в которой печаль плавно переходит в решимость, а робость - в гневный протест.
Всякие дешёвые примочки любого колдуна - типа из воздуха возникающего стола с яствами, скатерти-самобранки с сотнями сортов марочного портвейна, Людмилу не трогают: у папаши в доме и самогонки, и закуси всегда вдоволь было; не выпить и не съесть.
Она просто (чисто по-оперному так) падает в обморок. Над ней опускается прозрачный шатер, а волшебные девы обвевают ее опахалами из перьев (якобы) аж самой Жар-птицы.

Появляется шествие (именно здесь и звучит знаменитый "Марш Черномора" - известный каждому школьнику пример, на всю жизнь очаровавший Мориса Равеля) - музыканты, рабы и прочие служащие Черномора. Вспоминаются пушкинские строки:

Безмолвно, гордо выступая,
Нагими саблями сверкая,
Арапов длинный ряд идет
Попарно, чинно, сколь возможно,
И на подушках осторожно
Седую бороду несет;
И входит с важностью за нею,
Подъяв величественно шею,
Горбатый карлик из дверей:
Его-то голове обритой,
Высоким колпаком покрытой,
Принадлежала борода.

Наконец, появляется и сам фокусник - старик-карлик с огромнейшей бородой, которую несут на подушках арапчата. Людмила приходит в себя, и когда Черномор садится возле нее на трон, жестами выражает бурное негодование.

По знаку Черномора начинаются танцы: турецкий, затем арабский и (ну, куда без неё?) - лезгинка.
Неожиданно раздаются звуки трубы, которыми Руслан вызывает на поединок гнусного карлу. Общее волнение. Черномор, в совершенстве владеющий техниками Кашпировского и Чумака, повергает Людмилу в волшебный сон и тут же убегает с частью своей свиты.

Тот самый невидимый хор сначала сулит Руслану поражение в бою - но на заднем плане видно, как Черномор с Русланом, аки авиамодельки, лётают по небесам, упоённо сражаясь.

О чудо! Что видим!
Где витязь нашелся,
Способный сразиться
С волшебником мощным?
Бедою нам грозит судьба!
Кто победит, и кто погибнет?
И жребий нас какой постигнет?
И чем окончится борьба?"

- резко "меняет пластинку" пресловутый невидимый хор. Ну, а как иначе? - Руслан (с ним, как попутная песня - Горислава и Ратмир) входит победителем; пук длинных седых волос, которых никогда не касался шампунь фирмы "Garnier" - борода Черномора - обвит вокруг его шлема.

Но это не помогает пробудить Людмилу. Княжна в анабиозе, в отключке, и всё тут! Руслан пытается разбудить её - не тут-то было. Тогда парень решает:

"Скорее, скорее в отчизну!
Кудесников сильных сзовем
И к радостям вновь оживем
Иль справим печальную тризну."

- ну, в общем, понимает, что первая помощь тут бессильна, нужна помощь профессионалов. Или реанимируем деву, либо уж кремируем со всеми почестями.
Скорбят наинины путаны:

"Опустеют наши сени,
Арфа духов замолчит,
И приют любви и лени
Скоро время разорит."

Бывшие же рабы Черномора (как и любые рабы) с удовольствием переходят под власть нового, более сильного покровителя. Заправляют машины, заводят дизеля, отправляются в путь.

Пятый акт.

В поле разбит стан Руслана. Ночь, полевой командир Ратмир охраняет его, исполняя при этом романс - этакую перепевочку арии Гремина:

"Она мне жизнь, она мне радость!
Она мне возвратила вновь
Мою утраченную младость,
И счастье, и любовь!"

Вдруг появляются рабы Черномора, оповещая витязя о том, что "Скрылся Руслан!..Тайно, неведомо Скрылась княжна!..", чем сильно озаботили Ратмира.
Но тут - как всегда, вовремя - появляется верный друг и добрый гений всех великих российских богатырей (без которого им, похоже, вообще ничего в жизни не сделать): убогий чухонец, то есть - добрый волшебник Финн. Старец говорит Ратмиру: мол, кончай метаться тут, возьми-ка вот этот перстень, что разбудит Людмилу, и отправляйся, паря, в Киев - сообщив попутно, что тот по дороге встретит Руслана.

В это время Фарлаф, похитивший княжну и привезший ее в Киев, ясное дело, никак не может пробудить ее ото сна. Светозар требует от жирного, чтобы тот разбудил его дочь, но толстяк не в силах что-либо сделать.

Слышится приближение всадников. Это спешат Руслан и Ратмир.
Фарлаф, конечно, в ужасе, но все остальные рады. Руслан кольцом Нибел... то есть, Финна, пробуждает Людмилу. Начинаются восторги - праздник, конечно! - и, как испокон веков заведено на Руси, оперативно сбежавшийся народ не скупится на славословия в адрес героев, а затем уже воспевает великую Русь, русский дух и национальную идею.
Финна, разумеется, на празднике не было.



"Первую мысль о "Руслане и Людмиле" подал мне наш известный комик князь Шаховской", - писал Глинка в "Записках". Можно предположить, что подсказав Глинке сюжет "Руслана и Людмилы", Шаховской сам надеялся стать его либреттистом. Сотрудничество не состоялось: стиль Шаховского едва ли мог импонировать композитору. Имея в руках текст Пушкина, Глинка хотел в максимальной степени приблизиться к оригиналу и по возможности сохранить пушкинские стихи. Глинка нуждался в либреттисте, не только достаточно одарённом литературно, чтобы "включиться" в пушкинский текст, но и способном подчиниться его собственным композиторским намерениям.

Пушкинских стихов в либретто введено сравнительно немного, но они звучат в нескольких значительных сценах оперы. Ход событий в опере в целом совпадает с фабулой поэмы, однако Глинка допускает ряд отступлений от Пушкина. В опере у Руслана не три соперника, а два: "Фарлаф, крикун надменный, в пирах никем не побежденный, но воин скромный средь мечей", и "полный страстной думы, младой хазарский хан Ратмир". Третий из соперников Руслана, "Рогдай, воитель смелый", в оперу не вошел.
С другой стороны, некоторые действующие лица приобрели в опере большую значимость по сравнению с литературным первоисточником. Намного полнее обрисованы Ратмир и особенно его возлюбленная Горислава — так назвал Глинка безымянную у Пушкина "подругу нежную" Ратмира. Одним из важных образов оперы стал бегло упомянутый Пушкиным Баян.

Более значительное по сравнению с поэмой участие в действии принимает отец Людмилы князь Светозар — этим именем Глинка назвал князя Владимира. Несколько изменена в опере в сравнении с поэмой последовательность событий.

Своим либреттистом Глинка избрал поэта-любителя Валериана Фёдоровича Ширкова (1805-1856). О нём Глинка говорит с большим уважением как о талантливом, образованном человеке, одарённом в области литературы и живописи. При первом знакомстве с Ширковым Глинка попросил того написать текст каватины Гориславы "любви роскошная звезда", а затем "подложить слова" к намеченной в первоначальном плане каватине Людмилы. Опыт оказался удачным. Весной, 1838 года, 23 марта каватина была исполнена в благотворительном концерте известной певицей-любительницей П. А. Бартеневой. Лирическую арию Гориславы Глинка сам постоянно исполнял на музыкальных вечерах наряду с собственными романсами.

Совместная работа с Ширковым продолжалась до 1841 года. Лишь на последнем этапе, близком к завершению оперы, Глинка счел нужным привлечь других либреттистов - М. А. Гедеонова и Н. В. Кукольника. Их роль в целом оказалась незначительной: Кукольнику он поручил текст большой арии Ратмира, Гедеонову - текст дуэттино Финна и Руслана ("Благодарю тебя, мой дивный покровитель") и значительной части финала Ш действия. Некоторые разделы либретто, в том числе сцена Фарлафа с Наиной и рондо Фарлафа, принадлежат самому композитору. Сохранившиеся авторские программы оперы наглядно подтверждают творческий метод Глинки, полностью диктовавшего либреттисту всю поэтическую основу данного номера.

Находясь на посту дирижера Певческой капеллы, Глинка отправляется в поездку на Украину. На Украине работа над "Русланом" вновь оживилась. В дни своих странствий Глинка успел написать основные сцены оперы, определившие её сказочную, волшебную атмосферу, её восточный колорит. На обратном пути из Киева он надолго задержался в имении знакомого помещика Г. С. Тарковского - Качановке. Дни отдыха здесь в августе 1838 года были наполнены музыкой, поэзией, а главное - исполнением фрагментов из оперы "Руслан и Людмила", с которыми слушатели знакомились впервые: Персидский хор, марш Черномора, баллада Финна.

Приехав в 1840 году в Новоспасское, Глинка в самый короткий срок создал основные, славянские сцены будущей оперы: грандиозную интродукцию, арию Руслана и завершающий всю композицию финал.

Работу над оперой Глинка предполагал продолжить в Петербурге, куда вернулся уже в сентябре. Однако, непредвиденные обстоятельства вновь отвлекли его от "Руслана". После тяжёлых личных переживаний, волокиты бракоразводного процесса и длительной болезни, которую он перенёс весной, осень 1841 года открыла завершающий этап работы над "Русланом".

Возобновив переписку с Ширковым, Глинка к тому времени получил от него либретто последних двух действий, заготовленное по детально разработанной программе. Написанный текст, однако, не удовлетворил его, особенно в Пятом действии, где, по замыслу композитора, должна была окончательно утвердиться идея "грядущей славы России". Финал оперы он считал "самым трудным номером всей партитуры" и приложил все усилия к тому, чтобы он достойным образом увенчал "Руслана".

В жуткой спешке писал композитор недостающие сцены: финалы всех пяти действий, сцену Фарлафа с Наиной, рондо Фарлафа, сцену Руслана с Головой, арию Ратмира, большую сцену Людмилы и танцы из Четвёртого акта. Четвёртого марта 1842 года Глинка уже смог подать прошение директору императорских театров А. М. Гедеонову о принятии оперы на сцену.
Как и при постановке "Сусанина", этот процесс прошёл не без осложнений. Глинка должен был прибегнуть к протекции его сына М. А. Гедеонова, который взялся представить в дирекцию предварительную программу оперы, составленную с учётом обычных, шаблонных требований. За эту услугу композитор вынужден был посвятить ему свое творение, не знавшее себе равных на оперной сцене. Когда опера была уже почти готова к постановке, партитура была написана не полностью: "Дописывать немногое оставшееся, - писал Глинка, - нельзя было без сценических соображений". Весной начались встречи композитора с известным художником-декоратором А. А. Роллером, а затем с французским балетмейстером А. Титюсом.

В декорационных мастерских под наблюдением Брюллова изготавливались костюмы; расписывалась на партии партитура. На Роллера, ведущего театрального художника того времени, Глинка возлагал большие надежды. Красочные, эффектные декорации, по его мнению, должны были в какой-то степени компенсировать некоторую статичность сценического действия, присущую эпическому жанру. Однако реальное выполнение этих эскизов не оправдало его ожиданий. Глинку не устраивал псевдорусский, вычурный стиль, в каком были решены декорации княжеской гридницы. Ещё больше его разочаровал замок Черномора - прелестный по очертаниям и краскам в первоначальном наброске, но воплощённый на сцене грубо и примитивно. "Из волшебно-прекрасной затейливой декорации, которая могла бы занять публику и заставить её забыть недостатки драматургического действия оперы, Роллер сделал самую подлую из всех декораций оперы. Замок был похож на казармы, фантастические цветы на боках авансцены были безобразно и гадко размалеваны самыми простыми красками и испещрены сусальным золотом", - писал Глинка.

Еще больше волнений доставляла композитору сама музыка. В конце лета 1842 года он провёл первую, квартетную репетицию при помощи ведущих музыкантов оркестра К. Ф. Альбрехта, К. Б. Шуберта и других; сам же он играл партию духовых инструментов на рояле, затем начались пробы с полным оркестром и певцами, во время которых Глинка попутно написал гениальную увертюру "Руслана" - "прямо на оркестр". Вокальные партии были распределены между ведущими певцами труппы.

Процесс репетиций оказался мучительным для композитора. Размеры оперы не укладывались в привычные рамки - об этом с нескрываемым разочарованием говорит Глинка в "Записках", указывая, что "многие номера оперы нужно было сократить". Вырезались лучшие номера партитуры: вторая песня Баяна, хор "Лель таинственный", чудесный феерический антракт к Ш действию, значительная часть V акта и многое другое. "Руслан" предстал перед зрителями в значительно сокращённом виде, с необоснованными купюрами и не в лучшем исполнении.

Премьера оперы состоялась 27 ноября. Дирижировал К. Ф. Альбрехт, занявший пост главного капельмейстера. Среди ведущих исполнителей Глинке понравились только 0. А. Петров (Руслан) и Л. И. Леонов (Финн). Лучшая актриса труппы А. Я. Петрова-Воробьёва перед спектаклем заболела, и назначенная ей партия Ратмира была робко исполнена неопытной воспитанницей театральной школы Анфисой Петровой второй. По словам Глинки, публика приняла оперу "очень недружно", император и его двор демонстративно покинули зал до окончания представления. В "Записках" Глинка вспоминает о том дне: "Возвратясь из театра, мы с матушкой скрыли нашу досаду, ласково приняли наших приятелей, приехавших к нам ужинать".

Эту оперу Глинки неоднократно упрекали в драматургической нечеткости, и не без оснований: некоторая сюжетная "скомканность" явно бросается в глаза. Можно пожалеть, что Глинка отказался от своего первоначального намерения — ввести сцены убийства и воскрешения Руслана. Из числа эпизодов, имеющих существенное значение в развитии сюжета, они очень важны. Убийство Руслана Фарлафом и похищение им спящей Людмилы, а затем — возвращение жизни Руслану Финном, который вручает ему волшебный перстень: "Возьми заветное кольцо, Коснися им чела Людмилы, И тайных чар исчезнут силы..." Вместо этих эпизодов в опере сторожащий ночью Ратмир стан Руслана узнает от испуганных рабов Черномора, что неведомой силой похищена Людмила, таинственно исчез Руслан. Краткое обращение Финна к Ратмиру не может служить полной заменой этих колоритных, типичных для русского фольклора и существенных в развитии фабулы картин - остается не вполне ясным, почему Руслан получает заветное кольцо от Ратмира, а не от самого Финна (как у Пушкина).

Но эти драматургические "недоговоренности" не имеют большого значения прежде всего потому, что любой слушатель оперы Глинки хорошо знаком с ее литературным первоисточником. Да и самый тип эпической оперы не требует, чтобы каждая деталь фабулы была показана на сцене.

"Про славу русския земли бряцайте, струны золотые", — поет Баян. Это, несомненно, краткое "слово от автора", так же как и текст заключительного хора: "Да воссияет славой, счастьем земным наша отчизна в поздние века!.. И пусть не посмеет хищный, лютый враг на наших потомков восстать!" - так что Глинка был обуреваем, прежде всего, патриотическими идеями - а в подобном случае логика сюжета уходит на второй и на третий план...

В "Руслане и Людмиле", как и в "Иване Сусанине", Глинка сопоставляет различные национальные стихии. В "Руслане" русской музыке противопоставлен своеобразный мир восточной музыки, представленный не только партией Ратмира. Великолепны восточные танцы в садах Черномора (турецкий, арабский и знаменитая лезгинка). Глинка ввел в оперу несколько подлинных народных мелодий (например, в хоре "Ложится в поле..."). Но и собственные его темы в восточных сценах очень верно и тонко передают характер восточной музыки.

Создавая образ Финна, Глинка ввел записанную им самим мелодию народной финской песни. На видоизменениях этого напева построен весь рассказ (баллада) Финна, открывающего Руслану тайну исчезновения Людмилы.
Великолепен и забавный "портрет" Фарлафа. Натура этого хвастуна раскрывается с наибольшей полнотой в его знаменитом рондо "Близок уж час торжества моего". Глинка очень удачно нашел для Фарлафа быструю речитативную мелодию, "скороговорку", беспрестанно повторяющуюся с одними и теми же словами. Миру реальному противопоставлен в опере Глинки мир сказочных чудес, мир фантастики; это прежде всего Черномор и его волшебный замок. Роль Черномора бессловесна. Его "портрет", очень колоритный, Глинка создает, пользуясь лишь средствами оркестра.

По богатству музыкальных форм "Руслан и Людмила" имеет немного равных себе во всей мировой музыке. Великолепные "музыкальные портреты" в форме монологов (арии, каватины и т. д.) сменяются превосходными ансамблями и хорами. Оркестровые фрагменты оперы (увертюра, антракты, танцы, марш Черномора) признаны достижениями русской симфонической музыки и давно вошли в концертный репертуар.

"Руслан и Людмила" — первая русская эпическая опера, положившая начало целому направлению в русском музыкальном искусстве. На традиции "Руслана" опирался в "Князе Игоре" Бородин. По-иному развивал те же традиции Римский-Корсаков в своих сказочных операх. Одна из важнейших традиций русской классической оперы — обращение к сюжетам великих творений русских писателей. Начало этой традиции положено опять-таки "Русланом и Людмилой".

У слушателей опера Глинки имела большой успех. Достаточно сказать, что в течение нескольких месяцев состоялось 32 представления "Руслана". Но и у этой оперы нашлись противники, несмотря на то, что Высочайшего одобрения она не получила. На оперу Глинки, как водится, ополчились "журналисты" во главе с Булгариным (в своё время он поносил и "Ивана Сусанина").
Но любители музыки уже тогда увидели в опере Глинки новое великое достижение русской культуры. "На русской музыкальной почве вырос роскошный цветок, — пафосно писал В. Ф. Одоевский. — Он ваша радость, ваша слава. Пусть черви силятся всползти на его стебель и запятнать его, — черви спадут на землю, а цветок останется".

Так, в общем-то, оно и вышло.

© К. Веселаго, Дм. Серебряков

Если вам необходимо качественно и надежное изготовление деревянных окон, тогда наш сайт специально создан для вас. Мы предлагаем только лучшее из лучшего, в действительно высоком качестве и по максимально приемлемой ценовой политике. Вы можете посетить наш ресурс уже прямо сейчас, чтобы получить полную и актуальную информацию о спектре наших предложений, ценовой политике и условиях заказа. Заходите к нам, чтобы приобрести окна высшего качества для вашего дома.