"СТИФФЕЛИО": ХОРОШО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ...

1. НЕСПРАВЕДЛИВОЕ ЗАБВЕНИЕ

Разобраться в оперных судьбах нелегко: и скандальные провалы на премьерах порой лишь служили залогом долгой и успешной жизни того или другого опуса - вспомним "Травиату" или "Кармен". С другой стороны, в творчестве такого признанного мастера оперного жанра, как Джузеппе Верди, казалось бы, "белых пятен" даже для рядового меломана уже просто не существует. Однако на вопрос: какая же из опер Верди находится в забвении совершенно несправедливо? - можно с уверенностью ответить: "Стиффелио". Ах, - воскликнет просвещенный любитель музыки, - просто опера мастеру не удалась (такое бывает), и семь лет спустя он собственноручно переработал ее в "Арольдо". Однако в запутанной и драматичной истории со "Стиффелио" все далеко не так просто.

В основу либретто положена пьеса "Le Pasteur" малоизвестных французских романтиков Emil Souvestre и Eugene Bourgeois. Премьера пьесы прошла в феврале 1849 года в парижском Theatre а la Porte. Но довольно-таки удивительным фактом является то, что итальянский перевод пьесы под названием "Stiffelius", сделанный Гаэтано Вестри, прошел в Италии годом раньше - и с гораздо большим успехом, чем собственно "Le Pasteur" во Франции; последнее обстоятельство, видимо, и послужило причиной того, что Франческо Мария Пьяве предложил "Stiffelius" в качестве либретто для новой оперы Верди.

Ознакомившись с присланным Пьяве синопсисом, Верди (незадолго до этого закончивший "Луизу Миллер" и находясь в преддверии написания трёх своих шедевров - "Риголетто", "Трубадура" и "Травиаты", окрещенных впоследствии исследователями творчества композитора "романтической трилогией") написал либреттисту: "...Я нахожу, что "Стиффелио" - это весьма хорошо и захватывающе!.." - и без лишних проволочек принялся за работу. "Стиффелио" стал наиболее современной пьесой из использованных Верди в своем оперном творчестве - за исключением, быть может, "La Dame aux camélias" Дюма - но время действия "Травиаты" для премьеры было все-таки перенесено назад, в 1700 годы.

...Священник Стиффелио, глава протестантской секты, долгое время существовавшей вне закона, после длительного отсутствия возвращается домой - в замок старого солдата Станкара, давшего приют Стиффелио в дни гонений. Здесь его ожидают друзья и жена Лина, дочь Станкара.
Однако Лина встревожена: друг ее кузена, Раффаэле, за время длительной отлучки супруга убедил ее в том, что Стиффелио либо уже где-то убит - а если же нет, то в угаре мирских радостей давно уже позабыл о ней...
В опере Лина полна бесконечного раскаяния; зрителю неизвестны все подробности ее измены - из кратких ее упоминаний по этому поводу мы можем выяснить лишь то, что "это было предательство...", "против собственной воли вовлечена была я в грех жестокий..." и "предана я и обманута жестоко..." - маловато, как говорится, для показаний в суде, но для оперы вполне достаточно... Убедить зрителя в том, что Лина была вовлечена в преступную связь обманом циника Раффаэле - задача, которая полностью ложится на плечи актрисы, исполняющей партию Лины.
Так или иначе, она не знает, как ей лучше поступить - сознаться во всем мужу или навсегда похоронить грех в тайниках своей души... Лина молит Всевышнего о прощении; Станкар, долгое время подозревавший неладное, обнаруживает тайну дочери; он говорит ей, что чистосердечное признание может разбить сердце Стиффелио, и он умрет, не вынеся подобного удара...
Опера изобилует неожиданными сюжетными поворотами, непредсказуемыми поступками главных героев, тайнами и неизбежными поединками. Наибольший драматический подъем происходит в третьем действии оперы, когда Стиффелио предлагает Лине... развод: поскольку поженились они в то время, когда, опасаясь преследований, он скрывался ото всех под вымышленным именем (и Лина знала Стиффелио как Рудольфа Мюллера), то брак, - объясняет Стиффелио, - не имеет законной силы и может быть расторгнут. Лина, не желавшая и слышать о разводе, под тяжестью упреков Стиффелио подписывает бумагу. "Теперь между нами все кончено... - говорит она. - И я обращаюсь к вам не как к мужу, но как к своему пастырю, и требую исповеди"...

Сам сюжет оперы, где речь идет о неверности жены священника, (!) был для того времени достаточно необычен, если не скандален; и на премьере в Триесте, состоявшейся 16 ноября 1850 года в Teatro Grande, цензура жестоко искромсала оригинальный текст оперы; кроме того, на оперной сцене запрещалось показывать церковь (где происходит последняя картина оперы), читать священное писание и вообще нарекать официальным саном кого-либо из действующих лиц.

Стиффелио, таким образом, был низведен до статуса простого набожного мирянина - лидера некоей секты, а текст одного из самых, может быть, кульминационных моментов всей оперы - когда Лина, обращаясь к Стиффелио, просит у него исповеди, как у своего священника, был изменен на банальное "Выслушайте меня!" - что, конечно, лишало смысла большую часть произведения.

Стараниями римско-католической цензуры к следующей постановке "Стиффелио" в Неаполе, молящимся на оперной сцене было даже запрещено вставать на колени, они должны были молиться стоя и ни в коем случае не выносить на сцену библию. Кроме того, центральная фигура оперы вообще перестала быть как-то связанной со служением Богу, превратившись в германского государственного министра Гульельмо Веллингроде.

Последняя сцена оперы представляет собой церковь, где все собрались для молитвы. Стиффелио, все еще не оправившись от пережитого, входит в церковь, сопровождаемый старейшиной общины Йоргом. Внезапно среди прихожан он узнает Лину... Стиффелио говорит Йоргу, что он не в силах начать проповедь. - "Открой Священную книгу; она вдохновит тебя!" - ответствует старец. Стиффелио наугад раскрывает Писание - но Богу было угодно, чтобы он сделал это именно на той странице, где Иисус, указывая на грешницу и обращаясь к собравшимся, говорит: "Кто из вас не без греха, пусть первый бросит в нее камень..." - "Что ты делаешь?!" - восклицает Йорг; но Стиффелио, подняв Книгу над головой, торжественно возглашает: "Прощена!.. Господь сказал - прощена"!..

Вполне понятно, что все помянутые цензорские рогатки были для Верди абсолютно неприемлемыми. Узнав, что "Стиффелио" был выбран миланским "Ла Скала" для постановки в начале 1851 года, он пишет своему издателю: "Если цензура не даст согласия на использование оригинального либретто с соответствующим текстом: "Исповедуйте меня!", "Да, Стиффелио я..." и так далее, то смысл оперы полностью теряется, и в этом случае было бы лучше подождать до тех пор, пока я не изыщу свободного времени и смогу переделать оперу так, чтобы в последней картине не было церкви, и все такое прочее"...

...Во время переработки "Стиффелио" в "Арольдо" Верди несомненно усилил некоторые моменты, придав большую структурную стройность и логичность определенным частям оперы и несколько прояснив сюжетные линии. Но, слушая "Арольдо" после "Стиффелио", вам будет трудно отделаться от ощущения, что композитор изъял из оперы (которую многие исследователи по силе драматургического воздействия сравнивали с пьесами Шекспира) собственно драматическое ее ядро, заменив множество ярчайших отрывков банальными оперными клише. Кроме того, "Арольдо" не хватает и многих прекрасных страниц музыки (таких, например, как ария-молитва Лины в первом действии - изъятая композитором, скорее всего, из-за необычайной технической сложности и высоких требований, предъявляемых ею к исполнителю).

2. Возрождение.

Если уж "Стиффелио" действительно столь хорош по сравнению с "Арольдо", то соответствующий вопрос возникает сам собой: почему же театры давным-давно не вернулись к оригинальной версии оперы? Прежде всего потому, что сам Верди, определенно решившись переделать свой опус в "Арольдо", по своему обыкновению, вставил страницы с переработанной музыкой в оригинальную рукопись, выкинув или разорвав в клочья все то, что счел к тому моменту уже ненужным. Существовавшие издания музыки "Стиффелио" не были полными, включая в себя, в основном, отдельные арии и реже - ансамбли. Войны и нередкие в прошлом пожары в оперных театрах заставляли предположить, что оригинальный нотный текст оперы утерян навсегда.

Однако в конце 60-х годов нынешнего века в библиотеке Неаполитанской консерватории были обнаружены две рукописные копии партитуры: одна - "Стиффелио" и другая - "Гульельмо Веллингроде". Изобиловавшие ошибками, неточностями и несуразными моментами - по всей видимости, благодаря "радению" неизвестных переписчиков - они, тем не менее, уже давали возможность некоего цельного представления.

Таким образом, современная "премьера" "Стиффелио", данная в редакции Рубина Профеты, прошла 26 декабря 1968 года в пармском Teatro Regio под управлением Петера Маага.
Несмотря на случайные, необоснованные купюры, неубедительную переоркестровку и сомнительные, вряд ли необходимые добавления к партитуре, масштаб оперы стал виден достаточно ясно. Так или иначе, но начало в истории возрождения "Стиффелио" было положено.

Следующий этап в истории оперы неразрывно связан с именем сэра Эдварда Даунса - в то время главный дирижер лондонского "Ковент Гарден", являясь также пытливым исследователем и знатоком музыки, взяв за основу имевшиеся нотные материалы, принялся за кропотливую работу. Необходимо было не только оркестровать в аутентичной, "вердиевской" манере множество номеров, очистить имевшиеся манускрипты от ошибок переписчиков, позднейших исправлений, добавлений и купюр, но и восстановить те части оперы, которых по-прежнему недоставало. На свою работу сэр Даунс потратил два года; а вскоре музыкальный мир был оживлен неожиданным известием, что в одном из частных собраний были найдены недостающие части подлинной вердиевской рукописи "Стиффелио", считавшиеся утраченными навсегда. Любопытно, что те отрывки, которые Эдвард Даунс как бы "дописал" за Верди, совпали с рукописью почти полностью!

Музыка оперы, несомненно "вердиевская", тем не менее рождает порой ассоциации с музыкой Россини (увертюра), а также Беллини и Доницетти. В заглавной партии, например, вы не услышите привычных "гвоздей программы" - ярких, законченных арий с обязательным "си-бемолем" - тем не менее, удивительной красоты партия, в основном написанная в высокой тесситуре и переходном регистре, требует от тенора большого дыхания и незаурядного технического мастерства. Впрочем, то же самое можно сказать и о партии сопрано, в которой и отдельные арии (из которых молитва первого акта "A te ascenda o Dio clemente..." и ария "Ah, dagli scanni eterei...", открывающая второе действие, на мой взгляд, являются просто жемчужинами сопранового репертуара), и многочисленные ансамбли явно тяготеют к традициям бельканто; в этом также убеждают и большие, продолжительные каденции в партиях баритона и сопрано. А развернутая ария и кабалетта Станкара в третьем акте, думаю, являются не только одним из вершинных достижений Верди, но и серьезнейшей проверкой певца на вокальное мастерство.

...И вот, за последние два года опера обрела, как говорится, второе рождение: сначала она была поставлена в лондонском "Ковент-Гарден", затем в "Ла Скала" и "Метрополитен". Мне же довелось послушать "Стиффелио" на открытии сезона Оперы Лос-Анжелеса. Премьерой в Лос-Анжелесе стал перенос из "Ковент Гарден" постановки Ильи Мошински в оформлении Майкла Йергана.

Дирижировал спектаклем сэр Эдвард Даунс, состав же солистов, включавший Пласидо Доминго в заглавной партии, и прославленного российского баритона Владимира Чернова в партии Станкара, говорит сам за себя. Премьера прошла просто с триумфальным успехом, редким даже для радушной и приветливой американской публики.

...Наверное, для страны, история которой насчитывает чуть больше двухсот лет, десять лет - уже серьезный юбилей. По крайней мере, открытие юбилейного - десятого - сезона оперы Лос-Анжелеса было обставлено с пышностью, абсолютно по американским стандартам необходимой: вечеринка после спектакля, устроенная прямо возле театра на открытом воздухе, с джазом и роскошным фейерверком, запускавшимся непосредственно с крыши новорожденного "Опера-хауза", удалась на славу... И хотя "за Верди!" на сей раз тостов никто не провозглашал, хочется надеяться, что в истории "Стиффелио" - этого замечательного шедевра Джузеппе Верди - эпоха несправедливого забвения уже больше никогда не повторится.

© Кирилл Веселаго