Р. Вагнер. ВАЛЬКИРИЯ

Первый день тетралогии "Кольцо нибелунга" в трех актах.

Либретто композитора.

Действующие лица:
Зигмунд (тенор)
Хундинг (бас)
Зиглинда, его жена (сопрано)
Вотан, верховный бог (баритон)
Фрика, его жена (меццо-сопрано)
Брунгильда, валькирия, его дочь (сопрано)
Валькирии:
Герхильда (сопрано)
Ортлинда (сопрано)
Вальтраута (меццо-сопрано)
Швертлейта (меццо-сопрано)
Гельмвига (сопрано)
Зигруна (меццо-сопрано)
Гримгерда (меццо-сопрано)
Росвейса (меццо-сопрано)

Действие происходит в хижине Хундинга и в горах в те времена, когда боги были уже стары, а люди еще совсем молоды...

Первое представление состоялось 26 июня 1870 г. в Мюнхене.

Действие первое

Жилище Хундинга в лесу. Бревенчатый сруб вырос вокруг могучего ясеня. Потолок скрывает вершину дерева, а ствол является центром постройки. В комнате стоит стол; за ним - широкая лавка, вделанная в стену; перед столом - деревянные скамейки.

Занавес поднимается после стремительного оркестрового вступления. Поспешно отворяя входную дверь, появляется Зигмунд. Юноша кажется изнуренным; его одежда изорвана. Не видя никого, смертельно усталый он направляется к очагу и в изнеможении падает на разостланную медвежью шкуру.

Из внутренней комнаты выходит Зиглинда: она слышала шум и думала, что вернулся домой ее муж. Но это вовсе и не муж, а совсем неизвестный юноша. Девушка спокойно подходит немного ближе. Зигмунд не шевелится, она подходит еще ближе и разглядывает его. Уж не мертв ли он? Да нет, вроде дышит. Зигмунд внезапно поднимает голову:
- Воды! Воды!
- Он хочет пить, - догадалась Зиглинда.
Она поспешно выходит, и вскоре возвращается назад с рогом пенистого меда. Зигмунд жадно пьет, кивком головы поблагодарив незнакомку, и со все возрастающим интересом вглядывается в ее черты.
- Скажи, кто мне помог? - просит юноша.
- Это дом Хундинга, а я его жена. Будь гостем и дождись мужа.
- Я безоружен, устал от ран и ему не опасен...
Зиглинда, как прирожденная сестра милосердия, порывается залечить раны Зигмунда, но тот отстраняет девушку.
- Все это пустяки. Я здоров! - говорит он. - Но вот щит и меч сломались в бою, поэтому я и в бегах.
Сочувствует ему Зиглинда и снова наполняет рог Зигмунда медом.
Некоторое время оба молчат. Зигмунд тяжело вздыхает и уныло потупляет взор.
- Пожалела ты несчастного. Да не тронет беда тебя! - он быстро встает и собирается уйти.
- Ты уходишь? Почему? - останавливает его Зиглинда.
- Несчастье я всем приношу. Но твой дом должен быть свят! Поэтому мы должны расстаться!
- Останься здесь! В этот дом беды не внесешь, беда уже давно и так здесь поселилась.
Зигмунд останавливается, глубоко потрясенный, и взглядом просит девушку пояснить свои слова.
Долго смотрят они друг на друга. Внезапно Зиглинда вздрагивает и прислушивается. Слышится ржание коня. Девушка спешит открыть дверь. Входит Хундинг, вооруженный щитом и копьем и, увидев Зигмунда, останавливается на пороге. Он обращает строго вопрошающий взгляд на Зиглинду.
- Да вот, - отвечает на немой вопрос девушка, - раненый к нам забрел.
- Ты с ним была? - строго спрашивает муж.
- Господь с тобой, я только дала ему напиться.
Законы гостеприимства святы для Хундинга, и он позволяет гостю остаться:
- Ужин ставь нам, женщина!
Зиглинда начинает суетиться, собирая на стол, но при этом все время бросает нежные взгляды на Зигмунда. Рассматривает гостя и Хундинг. В глаза ему бросается редкостное сходство пришельца и жены.
- Ты откуда? - нелюбезно спрашивает он юношу.
- Если б я знал, - отвечает тот. - Скитался я по долам и весям. Злой рок гнал меня. Не знаю, куда я шел и где очутился, тоже не знаю. Может, ты мне расскажешь?
- Я - Хундинг, и это мой дом. Назовись и ты, сделай милость.
Зигмунд, присев к столу, задумчиво смотрит в пространство. Зиглинда, севшая рядом с мужем напротив Зигмунда, глядит на него с ожиданием. Наблюдающий за ними Хундинг говорит:
- Если мне не хочешь сказать, то ей вот хоть ей расскажи. Смотри, как она жадно ждет!
Зигмунд вскидывает голову, глядит в глаза девушке и начинает свой рассказ.
- "Мирным" зваться не смею, "Радостным" быть не могу. "Скорбный" - вот мое имя.
Зигмунд повествует о том, что "Волками" называли их с отцом, ибо, как-то накинув на плечи себе заколдованные звериные шкуры, превратились они на время в волков. Вспоминает Зигмунд о том, что была у него и мать, и сестра-близнец. Но, однажды вернувшись с охоты, нашли они дом свой сгоревшим, мать убитой, а сестра исчезла. Тогда они с отцом ушли жить в лес, в самую чащу. И долго так жили. Травили их злые люди, но храбро дралась пара волков.
Затем, переведя взгляд на Хундинга, Зигмунд говорит:
- Волчонок я, стало быть, и у меня много врагов!
- Странен твой рассказ, Скорбный Волчонок! - отвечает Хундинг. - Хотя об отважных Волках я тоже кое-что слышал, но сам их не встречал. Так вот ты какой.
- Но где же теперь твой отец? - спрашивает у гостя Зиглинда.
- Бой разлучил нас с отцом, - горестно продолжает юноша. - Напрасно я его искал. Только волчью шкуру нашел... Отец мой вдруг исчез... Тогда решил я податься к людям. Всюду я был, искал друзей, но везде был отвергнут: горе шло со мной. "Счастливым" или "Мирным" меня не назвать, вот и нарек себя я "Скорбным Вельзунгом", так как Вельзе звали моего отца...
- Да, похоже, ты и правда несчастье несешь в дом, в который войдешь, - замечает Хундинг.
- Да только трус может бояться безоружного, - отвечает мужу Зиглинда. - Скажи, гость, а как ты оружие-то потерял?
Все более и более проникаясь жалостью к себе, Зигмунд рассказывает о том, как однажды попытался спасти он девушку, которую родня хотела насильно выдать замуж. Смело вступился он за бедняжку и убил в бою ее братьев. Но не рада оказалась она. Стала рыдать над убитыми. Вся деревня ополчилась на Зигмунда. Долго защищал он девушку, пока не сломалось копье, и не разбился щит. Тогда убили озверевшие селяне несчастную, а на Волчонка устроили травлю.
Зиглинда полна сочувствия к юноше, а вот муж ее совсем даже и наоборот. Узнал в госте он того, за кем так долго гнался вместе с другими, чтобы отомстить за смерть родственников. И все же законы гостеприимства святы.
- Спи спокойно, - говорит он Зигмунду, - ночью не трону, но поутру будем драться. Ты за мертвых заплатишь. Ищи оружие, где хочешь, мне все равно.
Зиглинда хочет удержать мужа от кровопролитья, но Хундинг грубо отстраняет ее:
- Поди прочь! Приготовь мне на ночь выпивку, а затем жди меня в спальне.
Зиглинда некоторое время стоит в нерешительности, что-то обдумывая. Затем медленно поворачивается и направляется к кладовой. Немного поразмыслив и приняв спокойно какое-то решение, она наполняет напитком рог и всыпает туда какие-то снадобья, затем направляется к спальне. На ступеньках она оборачивается, и долгим взглядом указывает Зигмунду место на стволе ясеня. Хундинг делает резкое движение и повелительным жестом гонит ее прочь. Бросив последний взгляд на Зигмунда, Зиглинда уходит в спальню и затворяет за собою дверь.
Встает и Хундинг.
- Так, стало быть, до завтра! Помни, ты уже труп! - грозно обращается он к Зигмунду, отправляясь вслед за женой.
Оставшись один у затухающего очага, Вельзунг вспоминает предсказание отца о том, что в час страшной беды он найдет волшебный меч-кладенец (знаменитый монолог Ein Schwert verhiess mir der Vater)
- Ве-е-е-е-е-ельзе! Ве-е-е-е-е-ельзе! - страстно взывает он к отцу. - Где же твой меч?
В этот миг тлеющие дрова вспыхивают, и яркий свет освещает то место в стволе ясеня, на которое указывала взглядом Зиглинда и где теперь ясно видна рукоять меча. Зигмунд не верит своим глазам и думает, что ему мерещится во тьме прощальный взор милой девушки... Огонь в очаге гаснет, все погружается во мрак. Дверь спальни тихо отворяется, появляется Зиглинда в белом одеянии и осторожными, но быстрыми шагами идет к очагу.
- Я подсыпала Хундингу в питье сонное зелье, и он спит как убитый. Беги скорей отсюда.
- Как счастлив я, что ты пришла! Люблю тебя!..- страстно поет Зигмунд.
Но Зиглинда прерывает его. Она пришла поведать ему тайну.
... Давно это было. Веселились пьяные гости, справляя ее позорную свадьбу с Хундингом. И только она, жертва насильников, сиротливо сидела одна и с тоской вспоминала погибшую мать и пропавших без вести отца и брата... Вдруг в дом вошел старец в сером плаще с надвинутой на левый глаз шляпой. А другой его глаз сверкал, внушая всем страх. Лишь ей одной его взгляд согрел сердце: показалось девушке, что это был отец... Вдруг мечом пришелец взмахнул и вогнал блестящий стальной клинок в ствол ясеня по самую рукоять. "Тому этот меч предназначен, кто сможет его извлечь!" - сказал странник страшным голосом и исчез. Тщетно гости пыжились и напрягались. Никто не смог вынуть меча из дерева.
- О, если бы сейчас этот старец - друг мой - был со мной! Позабыла бы я свое горе и тяжкий стыд и позор. Счастье ко мне вернулось бы, если б герой ко мне пришел и обнял бы меня! - размечталась Зиглинда.
- Тебя, милая, обнял твой друг! - Зигмунд подтверждает свои слова действием. - И меч, и ты будут моими! Лишь с тобой я узнал, что такое счастье.
Большая входная дверь внезапно распахивается. Девушка испуганно вздрагивает и вырывается из объятий Зигмунда:
- Ах, кто там?
- Нет никого, но Гость вошел: да вот он, взгляни. Это ласковый Май! - отвечает испуганной Зиглинде юноша.
Нежно привлекает он ее к себе на ложе. Месяц на небе сияет все ярче и ярче, и Зигмунд поет знаменитейшую, так называемую "Весеннюю песню".
- Мрак зимы теперь побежден весной. Травы цветут, птички поют. Все пробуждается ото сна. Брат невесту-сестру нашел и спас ее. Май и Любовь снова вместе!
- Ты этот Май, к тебе я стремилась в холодные дни зимы! - вторит ему Зиглинда. - О, дай мне к тебе прижаться, чтоб ясно видеть тот чудный свет, что горит в твоих глазах и чарует меня!
Далее следуют еще минут десять бурных признаний в любви.
- "Скорбным" звать тебя больше нельзя, - говорит Зиглинда.
Она хочет переименовать своего возлюбленного. Юноша напоминает, что отца его звали Вельзе.
- Батюшки! - вне себя от радости восклицает Зиглинда. - Если ты Вельзунг, значит, тебе оставил странник меч! А имя тебе пусть будет Светлый Май - Зигмунд!
Юноша вскакивает с места, подбегает к стволу ясеня и хватается за рукоять меча.
- Зигмунд назван, я Зигмунд отныне! И славный меч я бесстрашно вырву! - Нотунг! - зовет он меч, - выходи из ножен на свет, славный стальной клинок!
Одним мощным рывком он вынимает меч из ствола ясеня и показывает Зиглинде. Сбылось предсказанье.
- Зигмунд, сын Вельзе пред тобой! - возвещает он девушке. - Жену себе сосватал герой - то есть я. Этот меч будет тебе, любимая, моим брачным подарком. А теперь бежим отсюда!
- Пришел конец мученьям! Ты и сестру родную вместе с мечом нашел! - плачет от счастья Зиглинда и бросается к Зигмунду в объятья.
- Ты мне сестра, ты и жена, цвети же, Вельзунгов род!
С бешеной страстью Зигмунд обнимает девушку.
Занавес быстро падает, скрывая за собой все, что происходило дальше между возлюбленными.

Действие второе.
Картина первая.

Высоко в горах среди ущелий и скал Вотан и его любимая дочь валькирия Брунгильда готовятся к великой битве между грозным Хундингом и доблестным Вельзунгом. Вотан поручает Брунгильде охранять Зигмунда, так как верховный бог присудил победу своему сыну. Юная воительница ликует, Зигмунд ей и самой очень симпатичен. Прыгая с утеса на утес, она исполняет боевой клич всех валькирий: Hojotoho! Ноjotoho! Heiaha! Heiaha! - а затем исчезает за горной вершиной.

В колеснице, запряженной парой баранов, к Вотану спешит его супруга Фрика. Она в бешенстве. Прознала богиня о грядущем сражении и о том, кому Вотан прочит победу. Фрике ненавистен Зигмунд. Он служит ей живым напоминанием о том, что муж ее постоянно ей изменяет и приживает детей от кого попало. (Надо сказать, что к Брунгильде Фрика тоже не испытывает теплых чувств, ибо валькирию и ее восемь сестер Вотану родила вещая Эрда). Но самое страшное то, что Зигмунд попрал все человеческие и семейные устои, взяв в жены свою родную сестру. У Фрики, как у хранительницы домашнего очага, это просто в голове не укладывается, и она требует у Вотана гибели дерзкого юноши.
Вотан пытается спокойно объяснить жене, что вообще-то ничего страшного не случилось. Двое молодых людей полюбили друг друга, так почему бы им не быть вместе? А то, что они брат и сестра… ну что ж уж делать.
- Здрасте, приехали! - продолжает гневаться Фрика. - Ты же верховный бог! Ты должен чтить законы! А ты мало того, что сам ходишь по бабам, так еще и закрываешь глаза на кровосмесительство!!!
- Что ты хочешь от меня, женщина? - отвечает ей Вотан. - Чтобы я бросил в беде собственного сына?
- Так ты его уже и раньше бросал, тебе не впервой.
Снова начинает бог уговаривать жену смягчиться. Он говорит, что, мол, даже если бы он и изменил свое решение, все равно у Зигмунда волшебный меч, против которого бессильно любое оружие.
- Ты вообще бог или кто? - язвит Фрика. - И как у тебя ума хватило поставить смертного выше меня?! Ты хочешь, чтобы я склонилась перед ним? Неужели ты хочешь богиню покрыть бесчестием?
- Что сделать я могу? - сдается Вотан. Неприятно слушать правду о себе, сказанную прямо в лицо.
- Брось Вельзунга и прикажи своей ненаглядной доченьке не помогать ему в бою.
- У нее своя воля, - отвечает Вотан.
- Какая воля? Ты себе-то не лги. У нее твоя воля. Да, и не забудь разбить волшебный меч. Кстати, вот Брунгильда с дикими криками несется сюда на своем коне.
И действительно, радостная валькирия скачет по скалам, спеша к отцу. Она исполнила его волю, и все подготовила для битвы. Но, увидев Фрику, воительница тотчас умолкает.
- Так ты клянешься, что честь Фрики не будет запятнана? - в последний раз спрашивает у Вотана супруга.
- Да клянусь!.. - в отчаянии и унынии говорит бог.
Фрика с достоинством и чувством выполненного долга покидает скалу, не забыв бросить уничижающий взгляд на валькирию.
- Отец, что случилось? Почему ты так мрачен? - спрашивает взволнованная Брунгильда, подходя к Вотану.
- Вот тебе новый приказ, - отвечает тот, - Вельзунг должен погибнуть!
- Но почему?
- Да вот, загнал я себя сам в свои же сети. Связан я по рукам и ногам законами, которые сам врезал в священное древко копья.
Вотан начинает свой гигантский монолог, в котором рассказывает дочери историю о кольце всевластья и связанных с ним проклятьях (см. Золото Рейна) Рассказывает о том, как отправился он в недра земные к вещей Эрде, чтобы выпытать у нее знания о том, что было и что будет. И узнал он о грядущем закате богов. Премудрая Эрда открыла Вотану, что лишь человек, отвергший все законы людей и ставший в своих поступках свободнее бога, всем обязанный только себе, будет обладать силой, которая, очистив мир от царящего в нем зла, сможет освободить богов от проклятья и вернуть им бессмертие.
- Но вопреки предсказаниям, - угрюмо продолжает Вотан, - я боролся, стремясь продлить свою власть. И тогда пленил Эрду чарами страсти, и родила она мне тебя, Брунгильда, и восемь твоих сестер-валькирий - вестниц смерти. И стали вы кружить над полями битв, забирая павших в бою воинов и собирая их в Валгалле, чтобы потом в час страшной битвы между добром и злом выступили герои огромным войском и сокрушили зло вовеки. Однако близок уже час возмездия. И только Зигмунд, сын мой - бунтарь, мог всех нас спасти, ежели бы не был он сам обречен нынче на смерть волей родного отца.
Но даже сейчас, когда судьбы всей вселенной висят, можно сказать, на волоске, когда речь идет о конце света, даже сейчас не может Вотан нарушить клятву, данную Фрике. Он бессилен против судьбы и предпочитает гибель бесчестию.
- Но что же мне-то теперь делать? - спрашивает у отца валькирия.
- Защищай интересы Фрики в предстоящем бою. Зигмунд должен погибнуть, а Хундинг одержит победу.
- Нет, отец, возьми свои слова назад. Я не выполню твоего приказа.
- Ты будешь со мной спорить? - раздражается бог. - Да я же тебя сотру в порошок одной мыслью своей. Без меня ты ничто. Помни это и не зли меня. Зигмунд должен погибнуть!
И с этими словами Вотан быстро удаляется.
Долго смотрит ему вслед Брунгильда. Тяжело у нее на сердце. Прежде, когда отец посылал ее в бой, с радостью шла она, не чувствуя устали. Теперь не то: и щит тяжел ей стал, и копье в руке не лежит. Но что делать? Такова воля богов. Зигмунд должен погибнуть... Печально бредет валькирия к своему коню, а затем скрывается за скалой.

Картина вторая

На вершине горного хребта появляются Зигмунд и Зиглинда. Зиглинда торопливо идет впереди; Зигмунд старается удержать ее. Предчувствуя беду и виня себя в том, что навлекла на любимого гнев богов, девушка умоляет Зигмунда бросить ее и спасаться самому. У нее уже нет сил идти.
- Так давай посидим и отдохнем, - предлагает ей супруг.
- Как ты не понимаешь, - страстно пытается объяснить ему Зиглинда. - Это я во всем виновата. Ты взял меня нечистую, оскверненую Хундингом, в жены и тем самым запятнал свое доброе имя. А ты чистый душой. Ты должен забыть обо мне.
- Не плачь, дитя! Не плачь напрасно! Твои слезы искупит кровь злодея. Когда Нотунг его пронзит, ты будешь отомщена.
- Нет, нет, - словно в бреду повторяет девушка, - беги любимый, скройся. Проснулся Хундинг и в бешеной злобе ищет тебя.
Она, как безумная, устремляет свой взор в пространство.
- Ты скрылся, Зигмунд? Милый, вернись! Не отвергай меня! - Зиглинда, рыдая, бросается на грудь к юноше, а затем снова вздрагивает. - Слышу рог Хундинга. Он уже близко. Зигмунд, где ты? Ты пал в бою... Твой меч разбит... О, Боже, брат мой, супруг мой! Зигмунд! Ах!
Девушка падает без чувств по причине, видимо, буйного помешательства.
- Да, здесь я, милая моя! - Зигмунд подхватывает ее на руки и нежно опускает на землю.
Прислушавшись к ее мирному дыханию и убедившись, что она жива, он садится рядом, кладет ее голову себе на колени и долгим поцелуем целует ее в лоб. А затем и сам засыпает, по всей видимости, ибо то, что происходило далее трудно объяснить чем-то иным, кроме как сном.
Брунгильда, ведя под уздцы своего коня, выходит из пещеры и торжественно приближается к Зигмунду. Начинается изумительный красоты диалог.
- Зигмунд, близок час. Я пришла за тобой.
- Кто ты? - Зигмунд смотрит на нее с изумлением.
- Я валькирия - вестница смерти. Кто встретил мой взор, тот навек закроет свои очи. Ты избран богом, - вещает она Зигмунду волю Вотана, - и погибнешь в предстоящем бою, как герой. Героя я с собой уведу.
- Куда?
- В Валгаллу, к отцу твоему.
- Там будет только отец?
- Нет, там много павших героев встретят тебя с приветом.
- И сам Вельзе встретит меня?
- Да.
- А встретят ли там меня с ласками прекрасные девы?
- Да этого добра там навалом.
- Красиво говоришь ты, богиня, но скажи, будет ли там ждать меня сестра и жена моя, Зиглинда?
- Нет, Зиглинды там не будет. Ее судьба здесь остаться.
Зигмунд нежно смотрит на свою возлюбленную, снова целует ее и спокойно обращается к Брунгильде.
- Если Зиглинды там не будет, то в Валгаллу я не пойду. Передавай привет Вотану и всем героям и девам.
- Но ты видел священный взор валькирии, - напоминает ему Брунгильда, - и ты пойдешь со мной.
- Я хочу делить печаль и радость только с Зиглиндой. И взор твой, воительница, надо мной не властен.
- Вот упрямец! Сказано же, что пойдешь со мной, значит пойдешь. Пока ты жив - делай, что хочешь, но в смерти ты не властен над собой.
- От чьей руки я должен пасть? - спрашивает Зигмунд.
- Тебя сломит Хундинг.
- Если тебе так нужна жертва, возьми себе Хундинга, а меня оставь в покое.
- Вельзунг, ты, что не слышал, что я говорила? Читай по губам: ТЫ ОБРЕЧЕН СУДЬБОЙ.
- Видишь мой меч? Он дан мне для победы и тебя, валькирия, я не боюсь.
- Тот, кто дал его тебе, решил твою смерть. Этот меч нынче силы лишен, - грозно пытается втолковать ему Брунгильда.
- Не кричи! Разбудишь мою голубку. Значит, предал меня отец. Стыд ему и позор! Но мне не надо блаженства Валгаллы, Гелла примет меня. - Зигмунд вновь склоняется над любимой.
Брунгильда поражена. Неужели жена ему дороже вечных радостей Валгаллы? Но выходит, что именно так оно и есть. Тронута валькирия любовью и горем Зигмунда до глубины души. И она решает помочь брату.
- Зигмунд! Доверь мне жену! Мой щит ее охранит!
- Нет, никто не коснется этой чистой девы кроме меня. Лучше я ее убью.
- Остановись, сумасшедший! У Зиглинды от тебя будет ребенок.
- Ну, так я убью их обоих. Не жить мне без Зиглинды, а ей без меня. Нотунг, возьми обе жизни зараз! - Зигмунд заносит меч над спящей Зиглиндой.
Покоренная глубиной такой страсти Брунгильда решает ослушаться отцовской воли.
- Постой! Вельзунг! Слушай меня! Пусть живет Зиглинда! И ты с нею живи! Так будет правильно! Я жребий меняю: ты, Зигмунд, жди победы в бою!
Вдали слышатся звуки рога. Это Хундинг кличет на бой своего противника.
- Готовься, герой! - возвещает валькирия. - Смело рази врага своим мечом: он верен тебе будет, а валькирия - верный твой щит! Прощай, Зигмунд, светлый герой! Ненадолго мы расстаемся!
Быстро вскочив на коня, Брунгильда исчезает в скалах.
Темнеет, на небе собираются тяжелые грозовые тучи. Зигмунд снова склоняется к Зиглинде, прислушиваясь к ее дыханию.
- Спи спокойно, возлюбленная, гроза пройдет и все будет хорошо.
Он осторожно кладет Зиглинду на землю и еще раз на прощанье целует.
Услышав рог Хундинга, Зигмунд решительно спешит навстречу врагу.
Зиглинда, как на грех, просыпается и начинает бредить. Вновь видится ей их дом, разоренный и сожженный злыми людьми. Она ищет отца, мать…
- На помощь, брат мой! Зигмунд! Зигмунд!
Яркая молния прорезает темное небо, и Зиглинда вскакивает. Она слышат рог Хундинга и его крики.
Новая вспышка прорезает небо, еще одна, и еще одна. В их свете ясно видны бойцы. Вот Хундинг яростно бросается на Зигмунда, но валькирия прикрывает юношу своим щитом. Вот Зигмунд заносит Нотунг над головой для решающего удара, но в этот момент слева из туч прорывается красновато-огненный свет, в котором виден Вотан, стоящий над Хундингом и протянувший свое копье под удар Зигмунда. Нотунг разбивается вдребезги. Хундинг ударом своего копья поражает в грудь оставшегося без оружия противника. Зигмунд падает мертвый.
Зиглинда, слышавшая его смертный стон, с криком безжизненно опускается на землю.
Во мраке смутно видна Брунгильда, в ужасе от случившегося спешащая к Зиглинде.
- Скорей! Надо спасаться! - она сажает девушку на своего коня, хватает осколки Нотунга, сама вскакивает в седло и тут же исчезает.
Тучи постепенно расходятся и становится явно виден Хундинг, только что вынувший свое копье из груди павшего Зигмунда. Позади него на скале стоит Вотан, горестно глядя на тело сына.
- Иди же, - говорит он Хундингу, - поклонись Фрике. Скажи, что Вотан исполнил ее просьбу. Ступай!
От презрительного взмаха его руки Хундинг падает мертвым. А Вотан внезапно приходит в страшную ярость:
- Ну, Брунгильда, преступница, изменница, берегись! Ты мне сполна ответишь за нарушение отцовской воли!
Вотан вскакивает на своего коня и быстро исчезает в громе и молнии.
Занавес падает.

Действие третье.

В горах бушует буря. По небу, гонимые ветром, несутся грозные темные тучи. Это воинственные девы-валькирии летят на конях с боевым кличем Ноjotoho! Они собирали на полях битв павших героев, и теперь несут свою добычу в Валгаллу. Звучит хит: Полет валькирий. Восемь красавиц собираются на скале и рассказывают друг дружке о том, где были и кого нашли. Нет среди них только Брунгильды. Да вот, наконец, и она. Мчится как ветер на своем верном коне Гране. Но не героя несет она в седле, а женщину. Что такое?
Едва переводя дух, Брунгильда спешит к сестрам.
- Спрячьте меня, сестрички. Беда! Спасите, помогите!
- Что с тобой? Почему ты бежишь, будто сам черт за тобой гонится? - вопрошают валькирии.
- Вотан мчится за мной. Он жутко разгневан!
- Как, отец за тобой гонится? Ба, и, правда, вот он уже близко. Скоро будет здесь. Да что же ты такое натворила-то? И кто эта женщина с тобой?
- Ой, сестрички, долго рассказывать, но если в двух словах, то так: это Зиглинда, Зигмунд ей брат и муж. Вотан сегодня велел мне отнять победу у Зигмунда, а я вопреки отцовской воли прикрывала героя своим щитом. Тогда Вотан сам сразил его. А я Зиглинду подобрала и к вам бегом. Если Вотан до меня доберется, не жить мне боле.
- Брунгильда! - в ужасе обращаются к ней валькирии, - да ты с ума сошла! Как ты могла ослушаться повеления отца?!!
- Боже мой, уже слышен храп коня Вотана. - Брунгильда в панике, - Сестрички, кто из вас даст мне коня, чтобы Зиглинду спасти? Ибо Вотан поклялся уничтожить всех Вельзунгов.
- Ага, ты и нас хочешь подставить? Ну, спасибо тебе, дорогая.
Тем временем, Зиглинда пришла в себя.
- Не надо меня спасать, - просит женщина, - без Зигмунда мне жизнь не жизнь. Убейте меня и тогда будем мы с любимым вместе навсегда.
- Забудь об этом, - говорит ей Брунгильда. - Помни, ты под сердцем сына носишь.
До Зиглинды наконец дошел смысл сказанного, и тут же лицо ее просияло от сознания великой радости. Но и страшно ей сделалось. Просит она валькирий теперь спасти ее. А грозовая туча с Вотаном во главе уже совсем-совсем близко. Медлить нельзя.
- Беги одна, - говорит Брунгильда Зиглинде. - Я на себя приму гнев отца. А ты быстро ступай на восток отсюда. Там дремучий лес, в котором злобный Фафнер в образе гигантского змея стережет свой клад и перстень нибелунгов. Вот туда и иди. Вотан избегает тех мест и не станет он искать тебя там. Терпи все тяготы и невзгоды, и помни, родишь ты на свет величайшего из всех героев.
Затем валькирия достает из-под плаща остатки Нотунга и вручает их Зиглинде.
- Храни для сына осколки меча, которому суждено быть вновь перекованным. И наречен пусть будет герой "Зигфрид" - Веселье побед!
Зиглинда благодарит благородную воительницу и поспешно убегает. На скалу обрушивается буря. В раскатах грома слышится устрашающий рев Вотана:
- Стой, Брунгильда! Не уйдешь!
Валькирии поднимаются на утес. Страшен гнев верховного бога. Но и сестру жалко. Становятся воительницы в круг, заслоняя щитами Брунгильду.
- Где Брунгильда? - кричит Вотан. - Где вы прячете преступницу?
- Сжалься, отец! - молят его дочери. - Пощади Брунгильду, смягчи свой гнев.
- Не нойте! - велит им Вотан. - Вы же воительницы, в конце концов. А что до Брунгильды... Она посмела ослушаться моей воли, и, мало того, подняла на меня копье, которое я сам же ей и вручил. На МЕНЯ!!! Слышишь, Брунгильда, выходи по-хорошему. Все равно ведь найду.
Выходя из толпы валькирий, Брунгильда с поникшим видом предстает пред светлы очи Вотана.
- Вот она я. Казни же меня, отец.
Безжалостен верховный бог. За измену и ослушание строго наказывает он валькирию.
- Не дочь ты мне больше и не валькирия. Отныне будешь ты тем, что ты есть - женщиной. Не видать тебе больше Валгаллы. Не приносить туда павших героев. Отлучена ты навеки теперь от сонма богов. И не увидишь ты меня вовеки! Обрекаю тебя я на смертную жизнь среди людей. Будешь ты спать здесь на высоком утесе. И кто найдет тебя и разбудит тот и возьмет тебя в жены.
- О, ужас! - стонут валькирии. - Неужели любой мужик сможет взять себе в жены чистую деву? Сжалься, отец. Ты этим навлекаешь вечный позор и на нас.
- Я так сказал, пусть так и будет! Точка!
Брунгильда с криком падает ниц. Валькирии в панике отшатываются от нее.
- Бегите прочь от сестры! - приказывает им Вотан. - И не смейте более с ней знаться. А кто нарушит завет, тот разделит участь сестры. Всем понятно? Свободны. Летите быстро отсюда.
Валькирии с диким криком устремляются в лес. А Брунгильда предпринимает последнюю попытку смягчить сердце отца.
- В чем провинилась я, папа? Открой, в чем грех мой? Ведь я была лишь слепым воплощением твоей воли.
- Да? А разве я приказал тебе защищать Вельзунга?
- Ну, откровенно говоря, так ты и сказал.
- Но ведь свое решение взял я назад.
- Это Фрика тебя заставила изменить его. Это ее воля была, а не твоя.
- Эх, ты все правильно поняла, - грустно отвечает Вотан. - Но ты решила, что я слаб, и не послушалась меня.
- Я знала только то, что ты Вельзунга любишь, но все же решил предать его смерти. Ты разрывался между любовью к сыну и жаждой власти. Власть победила. Но я видела, что в сердце твоем по-прежнему есть любовь к Зигмунду, поэтому и встала я на его сторону.
- Да, ты сделала то, что и сам я хотел. Но все ж расстаться мы должны. Не изменю я решения.
- Раз так, то воле твоей я покорюсь. Но, отец, я часть тебя, не позорь ты и себя вместе со мной. Не отдавай меня мужчине.
- Нет, решено, теперь будешь ты покорна только своему мужу.
- Ну, хотя бы не отдавай меня во власть раба презренного. Пусть мужем моим будет герой.
- Ты мое решение отвергла, так и я не буду исполнять твое.
- Но ведь Вельзунгов род не может породить труса, - таинственно говорит Брунгильда.
- Нет больше Вельзунгов. Я бросил их.
- То, что ты бросил, я спасла. Зиглинда сына-героя в муках родит.
- Я им помогать не буду.
- Не ты, так меч твой поможет им.
- Я меч разбил. Зачем ты меня мучишь, дитя. Прими свой жребий и смирись. Пора мне. Прощай навек, Брунгильда.
- Так что же сулишь ты мне, в конце концов?
- Я крепким сном тебя усыплю, кто разбудит тебя, тот станет твоим мужем.
- А если придет жалкий трус? Исполни, прошу, мольбу мою. Ты спящую скрой грозной оградой, чтобы только бесстрашный и гордый герой здесь на скале меня нашел. Только об этом тебя молю. Или же убей дочь свою и развей прах мой. Но не дай принять тяжкий позор. Вели, чтобы знойное пламя вспыхнуло здесь, окружая утес. Пусть пугает огонь всех робких, посмевших приблизиться ко мне.
Сдался Вотан мольбам любимой дочери. Нежно обняв ее, он горестно глядит ей в глаза:
- Прощай, светоч глаз моих, дитя мое родное. Не мчаться тебе больше в бой рядом со мной. Не приветствовать тебе меня кубком пенистого меда на ступенях Валгаллы. Исполню я просьбу твою. Пусть брачный огонь охраняет утес Брунгильды, преграждая путь робкому и слабому духом. Невесту взять сможет лишь тот, кто свободней, чем бог, твой отец!
Растроганная Брунгильда припадает к отцовской груди.
- Дай в последний раз взглянуть в твои светлые очи! - Вотан целует дочь в оба глаза. - Бессмертный, прощаясь с тобой, бессмертье снимает с тебя!
Та, что была валькирией, засыпает. Бережно укладывает ее Вотан на зеленый холм и укрывает тело ее стальным щитом... Медленно отходя прочь, он еще раз оглядывается на ту, которая в порыве любви пыталась исполнить его тайную волю и жестоко за это наказана. Затем торжественно и решительно направляет острие своего копья на большой скалистый камень и начинает заклинать огонь.
- Логе, ко мне спеши! Взвейся пылающим вихрем вкруг утеса!
Трижды ударяет бог священным копьем о камень. Из камня вырывается огненный луч, постепенно разгорающийся в светлое пламя, чьи буйные языки окружают Вотана. Повелительным взмахом копья он указывает огненному морю круг, где оно должно разлиться. Огонь тотчас же направляется к утесу, где зачарованным сном спит Брунгильда.
- Кто знает страх пред этим копьем, тот не пройдет огня никогда! - заклинает верховный бог.
Взором, полным муки, он в последний раз оглядывается на Брунгильду, а затем, медленно проходя сквозь огонь, исчезает.

Занавес.

© редакция сайта "Призрак Оперы"