ГЛАВНАЯ ОБМЕН БАННЕРАМИ ССЫЛКИ ССЫЛКИ НА МУЗЫКАЛЬНЫЕ САЙТЫ О ПРОЕКТЕ

Жюль Массне. НАВАРРКА

Жюль Массне. НАВАРРКАЛирические сцены в 2 актах
Либретто Жюля Кларети и Анри Кэна.

Премьера - 20 июня 1894 года, Ковент-Гарден, Лондон

Действующие лица:
Анита, наваррка - меццо-сопрано
Аракуиль, сержант Бискайского полка - тенор
Гарридо, генерал - баритон
Ремиджио, отец Аракуиля - бас
Бустаменте, сержант Бискайского полка - баритон
Рамон, капитан того же полка - тенор
Солдаты, крестьяне.

Действие происходит в Испании, в городке недалеко от Бильбао во время гражданской войны, около 1874 года.

Акт первый.

Отряд мятежников под предводительством Цуккараги (виртуальный персонаж)

Декорация первого акта к премьере в Ковент Гарден
захватил город Бильбао. В лагере недалеко от города
расположился противоборствующий отряд под начальством генерала Гарридо. На главной площади выстроены военные укрепления из сломанных скамеек, мусорных бачков и другого барахла, что под руку попалось. Весна. 6 часов вечера, еще светло. Раненые солдаты, грязные и усталые, возвращаются после битвы. Женщины молятся пресвятой Богородице с надеждой, что их родные вернутся домой.
Появляется генерал Гарридо с офицерами и говорит:
- Как много погибло в битве доблестных воинов… И все это, черт подери, из-за какого-то Цуккараги! Ах, если бы он сгинул - вот бы было счастье!
Грустно порассуждав на эту тему, Гарридо со товарищи уходит со сцены. Остается только Рамон. На площадь приходит Анита. Видя Рамона, она бросается к нему и спрашивает:
- Вы из Бискайского полка?
- Да, девушка.
- А вы знаете сержанта Аракуиля? Что с ним?
- Не знаю, - отвечает Рамон, - но сейчас подойдут солдаты нашего арьергарда, может быть, и он вместе с ними?
Анита, ясное дело, любит этого самого Аракуиля, и надеется, что он остался жив. Как любая испанская девушка, она очень набожна; поэтому она достает деревянную статуэтку пресвятой Богородицы, которую все время носит с собой, и обращается к ней с молитвой:
- Верни мне, - говорит Анита, - моего солдата, который в огне, под вражескими пулями думает обо мне. Защити его! Пусть он останется невредим!
В это время на сцене в полном боевом порядке появляется рота миманса - чистеньких, как только что из ванны, и аккуратно одетых в военную форму того времени. Сразу видно - арьергард. Анита высматривает Аракуиля, - но его нет среди воинов!
- Где же, где же он? - мучается девушка. - Нету! А-ах!!!
По законам жанра, Аракуиль, печатая шаг и оттягивая носок, как курсант роты почётного караула у Мавзо... то есть, Эскуриала - является на сцену последним. Анита кидается на шею возлюбленному:
- Tu, tu, amore, tu! (по-французски это, естественно, звучит как "Toi, toi, amour, toi!"). Ты жив - благодарю тебя! (последнее - это уже к Мадонне). Ты сохранила его для меня!
Следуют страстные объятия и поцелуи, но при этом певцы не забывают, что сейчас им надобно исполнить дуэт. Аракуиль говорит:
- Под пулями врага я все время думал о тебе, моя милая девочка. И молился…
- Ах, я верила, что ты не погибнешь в бою! - Анита показывает ему статуэтку Мадонны.
- Ясное дело! Я же должен был вернуться к тебе! И твой талисман оберегал меня.
Тут Аракуиль вспоминает о своих товарищах, погибших в бою:
- О, друзья мои! Братья, я отомщу за вас! А на твоей груди, подруга милая, в беспечности игривой я счастье обрету.
Но Аните не по сердцу, что во время любовного дуэта Аракуиль думает о своих боевых товарищах, поэтому она взывает:
- Аракуиль, взгляни на меня! Я утру твои сопли и слезы поцелуями! Не плачь, любимый!
Аракуиль:
- Ах, моя милая, как я тебя люблю!
Вместе:
- Je t'aime! (я тебя люблю!) - сие повторяется 5 раз.
В аккурат к концу дуэта подваливает Ремиджио - отец Аракуиля:
- Сынок!
- Папачос! - восклицает Аракуиль.
Они обнимаются. Ремиджио радуется, что сын вернулся из боя живым и здоровым. Затем он поворачивается к Аните и грубо говорит ей:
- Опять ты, наваррская девка, околачиваешься возле моего малыша?
- Я люблю его, а он любит меня!
Папенька высокомерно заявляет:
-Сыну Ремиджио, богатого землевладельца, не пристало путаться с девчонкой без роду-без племени!
- Ну, папа! - канючит Аракуиль.
- Заткнись, сынок! Она чужестранка, нищенка! Откуда она вообще взялась, твоя наваррская подружка?!!
Анита, скорбно и с достоинством отвечает:
- Вся моя семья погибла, и моя жизнь теперь - только надежда на светлое будущее.
Тут Аракуиль и Анита начинают рассказывать грозному папаше о том, что они любят друг друга уже два года. Вспоминают о том, как они познакомились на празднике, где Аракуиль играл в футбол ("Il jouait a la paume"), а Анита была в группе поддержки, потом они пошли на дискотеку и танцевали до утра, глядя в глаза друг другу. Это было еще до того, как Аракуиль ушел в солдаты, но перед этим они успели поклясться друг другу в вечной любви.
Ремиджио, видя, что сынок не на шутку влюблен, говорит Аните:
- Ладно, Бог с тобой. Но ты, девушка, не можешь просто так войти в нашу семью. Как же без приданого? Вот если бы у тебя водились денежки…
- Приданое? Quanto? Il prezzo?!! ("Сколько денег вам надо?")
- Две тысячи денег, - не моргнув глазом, отвечает Ремиджио (вообще-то в либретто фигурирует загадочная денежная единица "дуро" /douros/ - сколько это в долларовом эквиваленте, нам неизвестно, но, по-видимому, это очень большая сумма, так как Анита приходит в отчаяние):
- Где же я возьму такую сумму?!! О, сжальтесь надо мной! - умоляет девушка. Следует некое подобие терцета, в котором влюбленные просят гадкого старика смягчиться, а Ремиджио упирается и говорит:
-Две тысячи денег! Я сказал! Всё, разговор окончен!
Из палатки выходит Гарридо с офицерами. Увидев Аракуиля, он обращается к нему:
- Это ты прикрывал наш тыл?
- Oui, general!
- А ваши офицеры?
- Они все погибли, а перед смертью мой командир сказал мне: "Исполни свой долг!". И я принял командование.
- Молодец! Ты герой! Назначаю тебя лейтенантом.
Услышав это, Ремидижо преисполнился гордости, Анита плачет:
- Теперь, когда он еще и в чинах, не видать мне его вовеки!
Она хочет на прощание поцеловать Аракуиля, но папенька уводит его прочь.
На сцене остаются Анита и Гарридо; каждый занят собственными мыслями.
Наступает ночь. Гарридо, при свете фонаря, раскладывает карту местности, чтобы решить, где предпринять завтрашнюю атаку на Бильбао. Он разговаривает сам с собой:
- Боже мой! Смерть! Кругом смерть! Гибнут лучшие и храбрейшие! А я, генерал, пережил своих героев!
Анита же, в своем углу сцены, предается самоуничижению:
- Да, его отец прав! Кто я? Что я? Чужестранка и нищенка! НИЧТО… Никогда, никогда не быть нам вместе с Аракуилем! Теперь он - офицер! Зачем ему такое ничтожество, как я? Надежды больше нет!
Она хочет уйти, но останавливается, видя Рамона, направляющегося к Гарридо. Рамон приносит генералу весть о том, что мятежники напали на лагерь и убили майора Ортегу, друга Гарридо. Генерал потрясён:
- Ортега, мой друг! Он один стоил целого войска! И всё это из-за Цуккараги!
Рамон уходит, а Гарридо простирает руки к небесам:
- Цуккарага! Презренный бандит! Неужели ты бессмертен?! Ах, если бы нашелся человек, который бы сумел убить тебя! Ему бы достались и слава и богатство!
И генерал вновь склоняется над картой.
Услышав этот крошечный монолог, Анита приближается к Гарридо. По пути она говорит сама себе:
- Удача… Удача… Две тысячи денег… Две тысячи денег… - так сказал его отец… Приданое!… Аракуиль! Наша любовь…И я еще сомневаюсь?! НЕТ!!!
Гарридо, между тем, во власти собственных дум: - Кто бы меня избавил от Цуккараги?
-Я! - говорит Анита, выходя на авансцену.
- Кто здесь? - Гарридо поднимает фонарь, и его луч выхватывает из мрака лицо девушки.
- Вы кто? - вопрошает генерал.
- Я - прòклятая, жаждущая любви… - и денег. Две тысячи - и я освобожу тебя!
- От кого?
- От Цуккараги, конечно!
- Две тысячи денег?!!!
Анита говорит генералу:
- Обещай мне, что ты сохранишь в тайне наш разговор во имя своей ненависти, а я - во имя моей любви.
Обалдевший Гарридо не может прийти в себя:
- Две тысячи денег? Как тебя звать?
- НИКАК! Я - наваррка.
И с этими словами Анита уходит во тьму.
- Стой, стой! - кричит Гарридо.
Нет ответа.
- Бред какой-то… - мрачно заключает генерал.
Солдаты и офицеры устраиваются на ночлег и разжигают костры. Гарридо раздает команды подчиненным:
- Ты - туды, ты - сюды... Сюда не ходи, туда ходи, а то снаряд башка попадёт... Короче, наше дело правое, мы победим!
- За отчизну! - хором отвечают солдаты.
Генерал уходит в свою палатку. Офицеры травят байки у костра - ночь прекрасна, звезды светят… Появляется Аракуиль, уже с погонами лейтенанта (с момента его повышения в чине прошло, судя по длительности музыки, шесть с половиной минут) и поет очень содержательную арию. Чтобы читатель/слушатель смог оценить весь ее глубокий смысл, приводим дословный перевод:

О, моя прекрасная возлюбленная!
Почему тебя нет со мной?
Я хочу тебя, я зову тебя…
О моя бедная Анита! Почему тебя нет со мной?
Я хочу тебя, я зову тебя.
О моя бедная Анита!
Где же ты теперь?
Что с тобой, моя любимая?
Напрасно я тебя ищу, как ненормальный.
Только ты мне нужна!
Здесь ли ты? Я не могу найти тебя!
О моя бедная Анита! Анита! Анита!

Приходит Рамон с зажженной сигаретой в зубах. Он слышал излияния Аракуиля и поэтому спрашивает его:
- Анита - это наваррка?
- Да, а ты ее знаешь?- отвечает Аракуиль.
- Это такая симпатичная, с темными волосами и глазами как звезды, с которой ты говорил после битвы?
-Да, это она.
- Я бы ей не доверял…
- АНИТЕ?!! - восклицает Аракуиль.
И тут Рамон выдает маленькую ариетту (редкий случай для тенора-компримарио!). В ней он говорит Аракуилю, что по пути сюда встретил солдат, которые рассказали ему о девушке с прекрасными глазами. Она подошла к ним и спросила: "Простите пожалуйста, вы не подскажете, как пройти в стан врага? Мне этой ночью обязательно нужно видеть Цуккарагу".
Аракуиль в ужасе:
- Это была она?
- Твоя Анита, - отвечает Рамон.
- Шпионка?! Ложь!
- Ну почему же обязательно "шпионка"? - ухмыляется Рамон. - Цуккарага, говорят, - такой изысканный кабальеро, та-а-акой Дон Жуан … Эт'что-то...
Аракуиль не может прийти в себя:
- Не хочу больше ничего слышать!..
- Спокойно, приятель, не нервничай, в натуре.
- Но её действительно видели?!
- Да так же ясно, как я тебя.
- Impossible! - кричит Аракуиль.
- Что ты кипятишься? Бабы - народ ветреный. И относиться к ним надо соответственно.
Тут Аракуиль говорит сам себе: Шпионка?.. Или развратница?… Не знаю… Пойду выясню. - И собирается уйти.
- Аракуиль! - пытается остановить его Рамон.
- Оставь меня! - восклицает юноша и уходит. Рамон с сожалением глядит ему вслед и вновь закуривает сигарету.
Появляется сержант Бустаменте, ответственный в полку за жратву и выпивку. Он приносит бутылки с вином. Солдаты наперебой прибегают к нему с кружками:
- Мне! Мне! Меня жажда мучит!
Короче говоря, разыгрывается сцена наподобие раздачи еды в опере Верди "Сила Судьбы". Бустаменте успокаивает вояк - мол, всем хватит, подходите в порядке очереди! И, чтобы развеселить солдат, наш Бустаменте "берет гитару и тихим голосом поет". А поет он песенку о том, как у него было много всего, в том числе и проблем, но, несмотря на это, он сумел завоевать сердце прекрасной девушки. Все подхватывают мотивчик и подпевают, кто в лес, кто по дрова.
Приходит Рамон и, как старший по званию, рявкает:
- Всем спать!!! И чтобы завтра ни в одном глазу, мать вашу!
Тут первому акту, который длится приблизительно 32 минуты, и конец…

Ноктюрн

Акт второй.

Наступает день. Лагерь взбудоражен звуками пальбы:
- Alerte! Alerte! К оружию, к оружию! Нас атакуют! - слаженно, ритмично поют солдаты, повинуясь воле дирижёра.
Из палатки выбегает генерал Гарридо (он проспал начало атаки) и видит Аниту, раненую и с руками в крови. Она подходит к нему, как сомнамбула, и требует:
- Мои деньги?
- О чем ты говоришь?!
- Мои деньги, две тысячи!
- Ты их уже заработала? - пробует отвертеться Гарридо.
- Я обещала, и я сделала. Тот человек мертв!
- Бедняжка! В какую пропасть я завлек ее собою!
Анита заявляет:
- Чесслово! - и рассказывает генералу в подробностях, как ночью она проникла в палатку Цуккараги, как ее допрашивали и мучили.
- Но у меня под плащом был нож, и им я заколола мятежника - вот так! - и показывает, как чисто конкретно она его порешила.
- Заколола! - в ужасе восклицает Гарридо.
- Аракуиль теперь мой! - в полубреду говорит девушка. - в меня стреляли, но Святая Дева спасла меня.
- Но ты ранена!
- Пустяки! Деньги давай…
- Какой ужас! Цуккарага! - до генерала, наконец, дошло, что его враг мёртв.
- Я убила его, убила, - уверяет Анита.
Вдалеке раздается звон колокола.
- Слышишь, это голос смерти! - страшным голосом произносит Анита.
Гарридо клянется, что никому не откроет тайну убийства Цуккараги. Он дает девушке кошелек с двумя тысячами денег, и уходит в свою палатку.
Анита окровавленными руками берет золотые монеты и поет:
- О счастье.. Аракуиль… Его отец хотел этого… Эти кровавые деньги - мое приданое! Теперь ты мой.
И в этот момент появляется тот, о ком только что вспоминала девушка. Он чуть жив, его поддерживают двое солдат.
- Аракуиль! - восклицает Анита. - Ранен!
- …Надеюсь, что смертельно… - шепчет юноша, - потому что могу умереть на твоих руках! Оставьте нас, я хочу говорить с ней наедине!
Все уходят.
- Почему ты говоришь о смерти?! Не пугай меня, любимый, - молит девушка.
Аракуиль, дрожа от гнева:
- Я за тобой следил, и видел, как ты пошла к Цуккараге!
- Moi?!
- Я хотел спасти тебя от падения в пропасть разврата. Ты шла к своему любовнику!
- К любовнику? -Анита не может понять, о чем он толкует.
- Куда ты отправилась ночью?…
В течение четырех минут и одной секунды они выясняют, куда же ходила ночью Анита (а Аракуиль, между тем, в предсмертной лихорадке). Девушка пытается успокоить его - ничего плохого, мол, она, не делала, и потом она обо всем ему расскажет. Главное же - у нее есть заветные две тысячи денег.
- Ты продалась! - из последних сил кричит Аракуиль.
- Я продалась?! Безумец!
Вдруг слышится набат. Прибегают солдаты, Ремиджио, хирург, анестезиолог, операционная сестра, реаниматолог, Рамон и ещё парочка статистов. Аракуиль шепчет угасающим голосом:
- По ком звонит этот колокол? По нашей любви… Или, скорее, по мне?
Ремиджио:
- Он звонит по лидеру мятежников. Сегодня он умер.
Рамон поясняет:
- Он был убит!
Аракуиль бросает взгляд на Аниту, видит кровь на ее руках и понимает, что это она совершила убийство.
- Цена крови! О ужас! - слабеющим голосом произносит Аракуиль и умирает.
- Мертв! - кричит Анита.
- Уйди отсюда ты, наваррка, - злобно говорит Ремиджио.
- Нет, я хочу умереть вместе с ним! - она пытается схватить нож, который все время носила с собой, но ее рука натыкается на статуэтку Мадонны. Анита высоко поднимает фигурку Пресвятой Девы:
- Ты охранила меня, но не его! - неистово восклицает девушка. В отчаянии она хочет разбить свой талисман, но вдруг замирает при звуке колокола. В безумии она целует статуэтку и улыбается:
Первая исполнительница партии Аниты Эмма Кальве.

- Спасибо
Первая исполнительница партии Аниты Эмма Кальве.
тебе, Дева Мария! Ты нас благословила, у меня есть приданое! Аракуиль, смотри, церковь полна народа! Нас ждут на венчание!
На ее лице детская улыбка… Люди в ужасе отступают.
Гарридо пробивается сквозь толпу и, видя ужас происходящего, тихо говорит:
- Она сошла с ума! Бедняжка!
Анита обнимает голову мертвого Аракуиля и разражается безумным смехом.

Занавес.

Призрачная справка:

Идея создания оперы принадлежит певице Эмме Кальве, первой исполнительнице партии Аниты. Она заинтересовалась короткой новеллой Жюля Кларети "Сигарета" и предложила Анри Кэну написать либретто для Массне. В новелле Аракуиль - бедный юноша, который не может жениться на любимой девушке, не имея денег. В опере - все наоборот. В своё время Эмма Кальве была знаменитой исполнительницей Кармен и Сантуццы, и парижане окрестили её "Cavélleria española".
Премьера в Лондоне, данная в присутствии Принца Уэлльского, прошла с таким успехом, что Королева Виктория немедленно распорядилась дать отдельное представление в Виндзорском замке.
Несмотря на несомненное мастерство, проявленное Массне в этой опере, на живописные танцы, сигналы трубы, военные песни, оружейную пальбу и так далее, популярность оперы после первой мировой войны стала сходить на нет. Бернард Шоу как-то язвительно заметил, что "Массне в данном случае написал скорее не оперу, а рецепт для её создания"...
Больше всего представлений "Наваррка" выдержала во французской Опера-Комик: 124 спектакля с 1900 по 1950 год. В других театрах эта маленькая (всего 50 минут) опера, как правило, давалась вместе с другими: например, в Метрополитен-опера в 1895 - 1896 годах "Наваррка" шла в один вечер с "Паяцами" или "Орфеем и Эвридикой" Глюка.
Существуют всего три записи этой оперы (все студийные). Партию Аниты записали Женевьев Муазан (1963), Лючия Попп (1974) и Мерилин Хорн (1975). В ансамбле с последней выступили Пласидо Доминго (Аракуиль), Шерилл Милнз (Гарридо) и Никола Заккариа (Ремиджио).
В России эта опера никогда не ставилась.

© Призрак Оперы

Публикация: 28-04-2010
Просмотров: 5621
Категория: Наш ликбез
Комментарии: 0

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.