Самоварный блеск "золотого" сопрано

В минувшее воскресенье ежегодный фестиваль «Дворцы Петербурга» завершился эффектной кодой: концертом американской оперной дивы, сопрано Рене Флеминг. В США певица рекламируется довольно агрессивно, эксклюзивную приму звукозаписывающей компании «Decca» там часто именуют «золотым стандартом сопрано» и прочими броскими эпитетами. Теперь же питерские меломаны – точнее говоря, та их часть, что сумела купить или «достать» билеты в арендованный по такому случаю фестивалем Михайловский театр – смогли составить о певице собственное мнение. 

Программу первого отделения (две арии Манон из оперы Пуччини «Манон Леско» и ещё две арии Манон, но уже из «Манон» Жюля Массне) можно было бы назвать изящной, если бы не увертюра к оперетте Оффенбаха «Орфей в аду», непонятно с какого перепугу вклинившаяся в оперную программу.

Нельзя не отметить и другое: подобные концерты уже давно стали «обязательными мероприятиями» для той части публики, которую мы привычно зовём «новыми русскими». Эта смесь бизнеса и гламура вела себе в полном соответствии с фольклорными канонами: между частями увертюры раздавались аплодисменты, “Gavotte” Манон также дважды прерывался бурными овациями, а в остальное время музыка «обогащалась» аккомпанементом мобильных телефонов, рингтоны которых доносились с самых дорогих мест.

За день до концерта в отеле «Европа» прошла пресс-конференция заокеанской дивы, на которой она не только отвечала на вопросы журналистов, но и представила свою книгу «Внутренний голос», вышедшую на русском языке. На вопрос вашего покорного слуги о том, как сама певица характеризует тип своего голоса, Флеминг ответила: «лирическое сопрано». Впечатления от концерта подтвердили это определение, даже более того: сложилось впечатление, что певица обладает лирико-колоратурным сопрано, и драматическая партия Манон Пуччини (в отличие от Массне) ей явно «не по зубам». Конечно, Флеминг располагает целым арсеналов «примочек», технических приёмов и хитростей, которые среди вокалистов часто называются «химией». Певица чисто интонирует, хотя и «смазывает» быстрые пассажи. В целом от её вокал оставил такое впечатление… ну, скажем, как будто на каком-то оторванном от цивилизации острова люди, никогда не слышавшие ни записей, ни «живого» оперного исполнения, учили бы оперные партии по чудом попавшим к ним нотам.

В арии Русалки Дворжака и ариозо Наташи из «Опричника» Чайковского, исполненных во втором отделении, помимо всё той же «химии», начал бросаться в глаза и иной недостаток: это дефицит хорошего певческого тона, говоря проще и банальнее – красивого голоса. Поневоле подумалось: вот к нашим бы, богатым да зычным российским голосам добавить американские ум, работоспособность и целеустремлённость – то есть те качества, которых Флеминг не занимать! Однако если Агафья Тихоновна могла в своих фантазиях приставлять «губы Никанора Ивановича к носу Ивана Кузьмича, да взять сколь-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазаровича …», то дело критика – лишь описать услышанное.

Также на пресс-конференции Рене Флеминг уверяла журналистов, что «не поёт, а живёт на сцене». Однако актёрское существование певицы, если можно так выразиться, сводилось к преувеличенной патетике, к «наигрышу», к чрезмерной аффектации и «изображению страстей». Примадонна столько пела «на выдохе», столько декламировала, что невольно закрались сомнения насчёт её музыкального вкуса. Особенно ярко это проявилось в последнем номере программы, знаменитой арии Тоски “Vissi d’arte”: сдержанные отчаяние и боль, буквально прописанные Пуччини в каждом такте, могут найти свой выход в сдержанном рыдании на последней фразе “Signor, ah, perche` me ne rimuneri cosi?”. Однако г-жа Флеминг с самого начала принялась хныкать, а на приведённой выше фразе «завесила» аж три длиннющие ферматы – что было, мягко говоря, неуместно. И пусть певица в своей книге тысячу раз утверждает, что в опере «Лукреция Борджиа» в прославленном итальянском театре «Ла Скала» её освистали «из-за антиамериканских настроений» – как говорится, имеющий уши, да слышит.

Справедливости ради следует добавить, что романс Рахманинова «Не пой, красавица, при мне» г-жа Флеминг исполнила весьма музыкально, а оркестр Михайловского театра под управлением чуткого аккомпаниатора Константина Орбеляна был на высоте.

Кто-то может назвать всё вышесказанное «рассуждениями в пользу бедных», и в некотором смысле окажется прав: когда «на бис» оркестр заиграл вступление к знаменитой колыбельной Клары из оперы Гершвина «Порги и Бесс», моя жена мне шепнула: «Вступления они не знают, и потому молчат. Но посмотри, что начнётся после первой фразы!» – и точно: стоило Флеминг спеть “Summertime”, как вся «новорусская» часть публики буквально взорвалась безудержной овацией! К вящему удовольствию толстосумов, певица спела ещё песни из саундтрека к фильмам «Моя прекрасная леди» и «Волшебник страны Оз». Публика неистовствовала, а Рене Флеминг буквально купалась в своём репертуаре – здесь всё было на месте: и её специфические «безвибратные» ноты, и лёгкая сипотца в верхнем регистре.

Итогом концерта стало впечатление, что если бы Рене Флеминг с самого начала исполняла песни из мюзиклов, джаз и прочий «кросс-овер» без вылазок в оперный репертуар, то вечер можно было бы считать вполне удавшимся.

© Кирилл Веселаго

Если вы хотите завоевать и вновь покорить своего любимого мужчину, тогда дерзайте – приобретите красивое белье и эротические чулки, чтобы мужчина стал на колени возле вашего изысканного и страстно упакованного тела. Наш Интернет-магазин предлагает вам широкий ассортимент такой продукции, чтобы вы выглядели по-настоящему сексуально. Вам просто необходимо подключить свою фантазию и собрать свой непревзойденный образ. Заходите к нам, ведь мы даем вам такую замечательную возможность.