П. И. Чайковский - "Дон Жуан" и "Вольный стрелок"#3

В этой сцене Моцарт вложил в уста Донны-Анны такие потрясающие звуки гордой злобы, мщения и отчаяния, которые требуют полного напряжения всех сил первоклассного таланта. В прежние годы поражала в этой сцене правдивостью исполнения г-жа Арто, с которой теперешняя исполнительница не идет ни в какое сравнение. Роль Донны-Эльвиры, весьма неблагодарная, почти комическая по назойливости, с которою эта покинутая супруга преследует свой равнодушный кумир, была по крайней мере добросовестно исполнена г-жою Синико.

Единственный исполнитель, о котором я имею возможность упомянуть с безусловной похвалой, есть г. Босси, всегда по мере сил прилагающий все ресурсы своего таланта и опытности к поручаемым ему ролям. Он и по пению, и по игре был вполне удовлетворительный Лепорелло.

Но как бы ни были недостаточны силы отдельных исполнителей, самая трудная опера может, однако же, благодаря внимательности артистов и усилиям их быть достойными посредниками между духом великого художественного произведения и публикой, пройти настолько гладко, что даже и строгий судья останется удовлетворенным.
Ибо строгий судья в деле музыки совершенно равнодушен к таким антихудожественным атрибутам вокального искусства, как рулады Патти или восхитительные do г. Марини. Он готов довольствоваться (как это часто бывает в Германии, вообще не щеголяющей певцами) артистами даже посредственными, лишь бы они с должным уважением относились к своим обязанностям и не оскорбляли разумно-требовательной публики наглым искажением чтимого всеми произведения искусства.

Но гг. артисты итальянской оперы бесцеремонною небрежностью изучения своих партий переходят даже за пределы простого приличия. Высчитать все промахи, все грубые ошибки артистов, исполнявших "Дон-Жуана", я не в состоянии, да и пределы фельетонной статейки слишком ограничены для каждой сколько-нибудь требовательной в эстетическом отношении публики.
Скажу коротко, что не прошло ни единого нумера, в котором бы, вследствие полного неведения гг. Мориами, Марини и г-жой Вольпини своих партий, не произошло какой-нибудь курьезной какофонии между солистами, хором и оркестром.

Если бы еще дирижер г. Бевиньяни умел хоть сколько-нибудь поддерживать свою плохо дисциплинированную команду; если бы он хоть один раз (как это делают более ловкие итальянские маэстро) поспешил на выручку теряющегося исполнителя!
Но нет. Г. Бевиньяни, с неподвижностью и аккуратностью автомата, при самых грубых ошибках, продолжал свои убийственно равномерные мановения, как бы говоря: "капельмейстер приставлен к своему месту, чтобы махать палочкой, и я махаю, чего же вам больше?"

Читатель ожидает может быть, что я поведаю ему о заслуженной каре, постигшей артистов г. Мерелли за ряд непростительных оскорблений, нанесенных ими тени Моцарта? Да! глубоко возмущенная публика выражала свое справедливое негодование усердным хлопаньем и громким вызыванием гг. Марини, Мориами и г-жи Вольпини. И грустно, и смешно, и жалко!