Постановление "Об опере "Великая дружба" Мурадели"#7

Готовил к сдаче дела и М. Храпченко. Уже 30 января, через шесть дней после обсуждения первого проекта постановления (Храпченко уложился в рекомендованный ему для сдачи дел семидневный срок!), состоялось рабочее совещание начальника Агитпропа М. Суслова, на которое М. Храпченко был приглашен уже в качестве бывшего председателя Комитета по делам искусств. А 3 февраля в секретариат Суслова поступил "Отчет т. Храпченко М. Б. о работе Комитета по делам искусств в связи с окончанием работы Комиссии по сдаче и приему дел Комитета по делам искусств и принятием постановления ЦК ВКП(б)". То есть события развивались в полном соответствии с предписанным 24 января планом.

Отчет Храпченко вызывает интерес прежде всего тем, что в нем были названы имена "композиторов-формалистов", впервые озвученные Ждановым в его выступлении на январском совещании деятелей советской музыки в ЦК ВКП(б). И еще один аспект "Отчета" Храпченко важен - демонстрация "политической благонадежности". В качестве аргументов приведены следующие соображения: "Комитет отмечал ошибки и пороки в творчестве отдельных композиторов формалистического направления. Так, например, мной были опротестованы решения Комитета по Сталинским премиям о присуждении Сталинских премий Шостаковичу за 8-ю и 9-ю симфонии. В письме Комитета по делам искусств в Правительство о невозможности присуждения премии за 8-ю симфонию было сказано: "Нарочитая усложненность, отсутствие ясных мелодий делают симфонию № 8 не понятной для широких слоев слушателей".
В "Отчете" Храпченко зафиксировано изменение официальной оценки творчества Шостаковича, произошедшее в течение немногим более месяца.

Еще 13 декабря 1947 года в докладной записке Агитпропа (которую составлял аппарат Шепилова и Лебедева - тот самый "спокойный вариант" развития событий. - Е.В.) "О недостатках в развитии советской музыки" отмечены как "большие достижения", выдвинувшие "советскую симфоническую музыку по праву на первое место в мире", такие сочинения, как Пятая, Седьмая симфонии Шостаковича, его Фортепианный квинтет.

Ровно через месяц, 13 января, начальник Всесоюзного радиокомитета М. Гринберг в докладной записке на имя Жданова выделил среди наиболее значительных произведений последних лет "Гаянэ" Хачатуряна и Седьмую симфонию Шостаковича, "которая, особенно в первой части, является редчайшей удачей не только автора, но и всей нашей культуры". Последние слова Жданов подчеркнул дважды и поставил против них на полях большой знак вопроса.

Жданов не понимал и не любил творчество Шостаковича. Даже всемирно признанной "Ленинградской симфонии" он отказывал в эстетической значимости. И разделял, по-видимому, шокировавший многих присутствующих на совещании деятелей советской музыки пассаж В. Захарова о том, что во время ленинградской блокады, "когда люди умирали на заводах, около станков, эти люди просили завести им пластинки с народными песнями, а не с Седьмой симфонией Шостаковича"...

Судя по документам, хранящимся в архиве Агитпропа, Жданов не воспринимал не только искусство Шостаковича. Он считал, что современный творческий процесс развивался не так, как было нужно. В "Отчете" Храпченко Жданову есть одно из любопытных свидетельств констатации данного факта. "В своей практической работе Комитет оказывал поддержку передовым советским композиторам - Ю. Шапорину, В. Захарову, В. Соловьеву-Седому, М. Ковалю, А. Новикову и другим". На полях данное утверждение сопровождается знаком вопроса, который красным карандашом поставил Жданов. Здесь еще характерен следующий момент: уже обозначен и назван ряд "передовых советских композиторов". Соответственно определен и другой ряд - "формалистов" и "антинародников". Фактически это был переворот, совершенный в отечественной музыке. У руководства Союзом композиторов оказались "хоровики" и "песенники".

...Представленный Ждановым Сталину 6 февраля 1948 года переработанный проект постановления ЦК ВКП(б) был еще более зубодробительным, чем окончательный, третий. Он содержал несколько выводов и обобщений, которые тем же синим карандашом (Сталина?) были вычеркнуты и в окончательный вариант не попали. Некоторые формулировки смягчены. Кое-что было дополнено.