МАРИЯ КАЛЛАС - МОЙ ВРАГ#22

- Запись для потомков! - с восторгом сказал Джузеппе.
За кулисами, после концерта, я была в полной растерянности. Столько народу устремилось в гримуборную Маэстро, все спешили поздравить его, а мне казалось, что это неуместно. Он был чрезвычайно любезен со мной, но совершенно расстроен из-за ошибки сопрано. С самой большой требовательностью он относится к самому себе. Странно, но глядя нам прямо в глаза, он сказал со вздохом, что Реквием Верди всегда создавал ему проблемы.
Я-то думала, что совершенства не существует, а этот великий человек считает, что способен достичь его.

Возвращаюсь ко вчерашнему концерту. Терпеть не могу людей, которые рвутся в гримуборную после концерта, и особенно тех, что пролезают туда еще до возвращения певца. Они не представляют, как тот нуждается в покое после исполнения, как необходимо ему побыть одному. А еще есть "друзья", которые со льстивыми улыбками рассыпают одни банальные комплименты, даже если спектакль прошел не очень успешно. Надоедливые и неумные люди.
Вчера вечером наблюдала за мужем в гримуборной и видела, что он даже не слушает этих подхалимов, погрузившись в свои мысли, видимо, вспоминая, как пел, что делал, обдумывал отдельные фразы, какие можно было спеть лучше.
Иногда бывают и трогательные ситуации, чтобы не сказать смешные. Я всегда стараюсь оградить Джузеппе от таких людей, не пускаю их и просто запираю дверь гримуборной. Надо же дать Джузеппе переоделся и прийти в себя. А бывает явится кто-нибудь из друзей, развалится в кресле и заявляет:
- Ах, как трудно! Как я устал!
- Можно подумать, это он выступал на сцене...
Наиболее деликатные посетители отмечают, что костюм на нем был "просто великолепен", а самые смелые интересуются, не пора ли ужинать.
Прихлебатели неистребимы и попадаются повсюду, во всех странах. Поначалу Джузеппе оплачивал все счета за ужины. Теперь мы стали осторожнее (особенно я бываю категорична, презирая их), и мы нередко вынуждены говорить: "Извините, мы сегодня уже приглашены".

Нью-Йорк, март 1951. Приближается день рождения Тосканини, 25 марта. Мы с Джузеппе хотим сделать ему какой-нибудь оригинальный подарок, но очень трудно придумать что-то. Прогуливаясь по улицам Нью-Йорка, по Пятой авеню и Медисон Эйв, мы вдруг увидели витрину знаменитой итальянской кондитерской фирмы "Перуджина", разукрашенную разноцветными лентами, цветами и окрашенными яйцами. Посреди них восседал огромный петух, изготовленный из особой ткани фабрики "Ленчи". У петуха были длинные пестрые перья, а под бородкой в виде бантика подвязаны два яйца. Удивительно славно. Мы несказанно обрадовались - как раз то, что нужно для Тосканини! Для человека, известного своим пристрастием к женщинами, что может быть лучшим подарком - только петух!

Апрель, 1951. Получили письмо от Тосканини, на английском языке, он благодарит за подарок:
"30 марта 1951. Мои дорогие друзья, синьор и синьора Ди Стефано, забавный петух немало позабавил меня и мою семью в день моего рожденья, и я благодарю вас от всего сердца за ваш любезный подарок. Приветствую вас самым сердечным образом, ваш Артуро Тосканини".
Из деликатности не стану уточнять особую причину, побудившую нас намекнуть на "галантность" Тосканини в отношениях с одной певицей, которая именно в эти дни вызывает его огромное восхищение.