Трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате, или грустные заметки об оперной режиссуре#7

Да, разумеется: в случае с Чайковским или Верди, по вполне понятным причинам, судебного преследования со стороны авторов музыки и либретто опасаться не приходится; в своё оправдание "экспериментаторы” часто говорят, что партитура любого шедевра всегда сохранится в неизменном виде. И никого уже не волнует, что деятельность "сексуально раскрепощённых” творцов-передельщиков или фанатичных любителей "приближения” – неважно, к Пушкину или к "сегодняшней реальности” – наносит обществу значительный вред в отношении нравственном – иными словами, в той области, которая сегодня в мире является весьма и весьма абстрактной.

Моральный ущерб получают авторы оперы, и в страшном сне не воображавшие голых модисток, ревущих мотоциклов, костюмов от Версаче и прочих "режиссёрских находок” на сцене; в равной степени страдают и те зрители, кто впервые ознакомился с классическим шедевром в подобном прочтении.

…Читатель мог бы воскликнуть: так как же определить, кто имеет право на эксперимент, а кто – нет?! Но меньше всего меня волнует подобный вопрос, сама постановка которого неверна в принципе. Здесь решающим, в конечном итоге, остаётся лишь одно обстоятельство: мера таланта (как, впрочем, и мера бездарности, что далеко не одно и то же). И если человек решается на художественный эксперимент, сугубо художественные задачи при этом и преследуя, это одно: даже в случае неудачи подобная работа приносит пользу хотя бы в виде эстетического и профессионального опыта. Но если определённого сорта постановщик с самого начала стремится к "успеху” – нынешнему синониму скандала; или посредственный профессионал (серость которого и послужила главной движущей силой его карьеры) готов сляпать очередной гамбургер "в современном стиле” или, того хуже, "оригинально прочесть” какую-то партитуру, то… "мне не смешно, когда маляр презренный мне пачкает Мадонну Рафаэля”.

Разумеется, даже хороших профессионалов в мире – единицы; театры же должны собирать публику, продавать билеты и как-то оправдывать своё существование. И, в строгом соответствии с законами коммерции, посредственный товар объявляется "самым лучшим” – иначе его просто не сбыть! В небольших городках Германии и Франции нередки случаи так называемых "минималистических” постановок, когда на сцене помещаются, скажем, кирпичная стена, помойка и кровать: одинаково хорошо для "Дон Карлоса”, "Мазепы” или "Риголетто” – к тому же, меньше хлопот для постоянно меняющихся в маленьких труппах артистов, которым уже не требуется длительный (оплачиваемый!) репетиционный период. Однако хорошо известно, что для того, чтобы убить какой-нибудь вид искусства, вполне достаточно лишь поставить его на строгую коммерческую основу.

…Во все времена театр считался храмом искусства; надо ли говорить, насколько само понятие храма несоединимо как с балаганом, дающим сценки игривого содержания (глумливо пользуя музыку и сюжеты великих мастеров прошлого!), так и с так называемой "коммерцией”. Призыв выгнать торговцев из храма, бесспорно, мог бы стать весьма эффектной концовкой для статьи; но я больше склоняюсь к мысли, что мы просто должны верить и ждать настоящих профессионалов и талантов, которых не может быть много; Мастеров, призванных вернуть искусство в музыкальный Театр. А до той поры надо, наверное, почаще напоминать себе и другим: бойтесь лжепророков, ибо сказано: по плодам их узнаете их…

© Кирилл Веселаго; статья была опубликована в газетах "Русская мысль" (Париж", "Смена" (СПб) и в почившем ныне Московском Музыкальном Вестнике 01 мая 1999 года.