Напряжённые обертоны в работе дирижёра Метрополитен-Опера

Когда Валерий Гергиев в прошлом месяце дирижировал "Отелло" Верди в Метрополитен Опера, реакция критиков была растерянной и, в подавляющем большинстве, негативной. Подобный приём стал чем-то вроде неожиданного разворота, поскольку именно в "Отелло" состоялся восторженно встреченный критикой дебют этого дирижёра в Мет в 1994 году.
Его репутация бежала впереди него; "спаситель" Киров-Оперы в Санкт-Петербурге, где он был назначен главным дирижёром в 1988 году в возрасте тридцати пяти лет. На подиуме во время своего дебюта Метрополитен, худой и подвижный, с неряшливой бородой и растрёпанными волосами - густыми, но окружающими небольшую, как у монаха, лысину - он выглядел, как некий сосланный в изгнание принц из Осетии, что на Кавказе - там он воспитывался и рос.

В тот вечер Отелло пел Пласидо Доминго, который и настоял на приглашении Гергиева в Метрополитен. Спектакль был порывистым, потрясающим - не в той манере, что большинство понимает под "итальянским стилем", но вердиевский в глубоком, драматическом понятии этого слова. "Он выжал из хора и оркестра такие восходящие вихри энергии, которые напоминали 'Dies Irae' Верди", - писал Эдвард Ротштейн в "The New York Times".
Однако в "Отелло" в прошлом месяце мистер Гергиев выжал из оркестра и хора восходящие вихри паники. Последние сезоны он находился в очень напряжённых отношениях с музыкантами и хористами Метрополитен, которые - согласно всем источникам - пребывали в смятении и тревоге по поводу его весьма своеобразной [дирижёрской] техники, недостатка концентрации и привычки опаздывать на репетиции. Эта напряжённость, даже враждебность, была ясно продемонстрирована на спектаклях.
Что происходит? Лишь несколько артистов достигали вершин в Мет так быстро. Едва продирижировав упомянутым дебютом в "Отелло" и новой постановкой "Пиковой дамы" в сезоне 1995-96 годов, мистер Гергиев был назван главным приглашённым дирижёром Мет, с вступлением в должность с 1997 года. Джозеф Вольпи, генеральный менеджер Метрополитен, сказал тогда, что он не видит никаких ограничений в будущем сотрудничестве мистера Гергиева с его оперной компанией.
Мистер Вольпи остаётся под впечатлением от Гергиева и отметает все слухи из оркестра. "Все годы моей работы я выслушивал жалобы музыкантов насчёт Карлоса Кляйбера, Ленни Бернстайна, Сейджи Озавы, Кристиана Тилеманна и - да! - Джеймса Ливайна", - сказал он в интервью. "Жалобы оркестрантов, - добавил он, - это неотъемлемая часть музыкального мира".
Тем не менее, Вольпи сурово критикует Гергиева за его хронические опоздания. Дирижёр пришёл на десять минут позже к началу генеральной репетиции "Парсифаля", пятью спектаклями которого он дирижировал в этом месяце. Страхующий дирижёр начал репетицию, а мистер Гергиев объяснил, что опоздал из-за того, что должен был подержать лёд у коленки, которой он ударился во время приготовления чая. Затем он появился лишь за считанные минуты до первого спектакля "Парсифаля" 4-го апреля. "Валерий выслушал от меня всё, что я думаю по этому поводу", - сказал мистер Вольпи.
Когда на прошлой неделе Гергиева спросили насчёт его отношений с оркестром и хором Мет, он сказал, что "не испытывал ничего, кроме очень высокого градуса наслаждения". Он хотел привезти в Нью-Йорк русский репертуар, мало известный на Западе, а также представить молодое поколение певцов из Киров-оперы. Работа в этом направлении продвигается даже лучше, чем он представлял: в июле Кировская опера должна приехать в Мет на трёхнедельный фестиваль - четыре русские оперы, включая раритет - "Семён Котко", - плюс "Макбет" Верди.
Однако мистер Гергиев сказал также, что видит свою роль во внесении новых перспектив и путей в стандартный репертуар. "Принимая во внимание все фанатические чувства, что я испытываю к Мет, - добавил он, - повторять более-менее комфортабельный путь - это не для меня".
Его спектакли "Парсифаля" - оперы, которую Джеймс Ливайн уступил кому-то впервые за двадцать с лишним лет - стали чем-то вроде открытия. Хотя работа мистера Гергиева на премьере не удовлетворила большинство его непримиримых критиков, большинство поклонников Гергиева было в восторге. Он взял вызывающе медленные темпы, и определённые пассажи - которые дирижёр, что было совершенно ясно, хотел сделать пространственными и мистическими, - звучали статично и инертно. Были любопытные паузы - моменты, которые выглядели просто остановками, а не драматической тишиной.
Тем не менее, игра оркестра - хотя местами и небрежная, - часто блистала. Я пришёл снова на четвёртый спектакль, и тогда оркестр был уже лучше настроен на "рапсодический" подход Гергиева. Я запомнил несколько захватывающих деталей, что он выхватил из партитуры, и форму, что он придавал многим мелодическим линиям.
Говоря по справедливости, вступить руководителем в любой устоявшийся коллектив далеко не просто - особенно, если речь идёт о такой организации, как Мет, - которую мистер Ливайн формировал так долго. Мистер Ливайн "вытягивает" лучшее из своих музыкантов, которые чувствуют уверенность и ответственность благодаря его чёткой технике и острому слуху. Он - строитель, мыслящий о будущем. Похвалите его за спектакль "Cosi Fan Tutte", и он начнёт говорить о том, что компания добьётся ещё большего проникновения в суть музыки, большей детализации в следующих спектаклях - мысля, таким образом, на несколько сезонов вперёд. С такими работами, как "Парсифаль", Ливайн оттачивал и обогащал свою интерпретацию более двадцати лет - но спектакль, по большому счёту, остаётся таким, каким он и был.
Мистер Гергиев, с другой стороны, не считает разумным "подход Метрополитен" в исполнении любой оперы. "Если дирижирование - это профессиональное обслуживание для всеобщего комфорта - это одно, - объясняет он. - А если дирижирование - нечто, что делает один спектакль абсолютно отличным от другого - это иное". На следующий день после четвёртого "Парсифаля" он сказал: "мы на сегодня, более или менее, сделали четыре различных 'Парсифаля'".

Тут надо бы кое-что сказать про дирижёров, которые всегда держат оркестр почти на грани. Это внутреннее напряжение выходит на публику, как неутомимая энергия. Однако порой подобное напряжение, когда дирижёр требует то одного, то иного, просто ведёт к нервозности и озлобленности музыкантов. И если спектакль должен быть "некоей импровизацией", как говорит мистер Гергиев, тогда главнейшим пунктом становится наличие у дирижёра чёткой техники, на которую могли бы положиться музыканты.
Техника мистера Гергиева абсолютно нетрадиционна и беспорядочна. Он парит, порхает над музыкантами, что-то хватает ладонями, как будто отлавливая муху, месит воздух дрожащими руками. В оркестровой яме он будет подпрыгивать со своего дирижёрского сиденья, как для того, чтобы стимулировать огромное crescendo, так и для призыва к внезапному pianissimo - что, вполне понятно, просто путает музыкантов.
Но и оркестр Метрополитен тоже должен разделить часть упрёков: музыканты Венской Филармонии, где Гергиев дирижирует достаточно часто, не видят никаких проблем в контакте с дирижёром - как это было на ярчайшем исполнении "Жар-Птицы" Стравинского на Зальцбургском фестивале, сделавшем столь запомнившимся 2000-ый год.
За годы работы с оркестром Мет Гергиев смог добиться нескольких тонко нюансированных, богатых текстурой исполнений. Особенно это относится к "Пиковой даме", "Борису Годунову" и вагнеровскому "Летучему Голландцу". Лучшим из всех оказался "Игрок" Прокофьева. Кировская постановочная команда сделала декорации и костюмы в Мет; были задействованы солисты из обеих компаний, и мистер Гергиев добился от оркестра взвинченной, острой и саркастической игры.

Его трудности последнего времени идут от безумного интерконтинентального расписания работ. С 1996 года он стал в Киров-опера артистическим директором и генеральным менеджером обеих трупп, оперной и балетной. С 1997 года Гергиев также является главным дирижёром Роттердамской филармонии. Кроме того, он даёт концерты по всему миру, а типичным для гастролей Кировского оркестра является не менее сорока концертов за один тур. Если оркестр Мет даст четыре программы за сезон в Карнеги-Холл, что всего десять кварталов в сторону, да концерт или два за границей - это уже считается много.
Гергиев также является артистическим директором ежегодного фестиваля "Звёзды белых ночей". Этим летом фестиваль будет посвящён трёхсотлетию Петербурга, а его программа рассчитана на три месяца. В июне мистер Гергиев дирижирует новой постановкой Кировской оперы "Кольца Нибелунгов", все четыре оперы за шесть дней. Как он проведёт два вечера, свободных от "Кольца"? - продирижирует ночным концертом Национального оркестра и концертным исполнением "Жизни за Царя" Глинки.
Его бешеный галоп может также плохо сказаться на работе, что он проделал для театра Кирова - снова становящегося известным, как Мариинский; так он назывался до переименования в честь убитого советского комиссара. В 2001 году, в столетний юбилей кончины Верди, мистер Гергиев представил фестиваль Верди в лондонском Ковент Гарден. Абсурдно издевательское расписание включало в себя ежевечернее представление одной из пяти опер Верди плюс вердиевский "Реквием". Лондонские критики заклеймили все спутанные, "крупнопомольные" спектакли первой недели. Вторую неделю Гергиев и его компания провели в тяжёлой работе, чтобы не дать соскользнуть окончательно вниз весьма пошатнувшейся репутации. Музыкальная сторона спектаклей, хоть и являла иногда случайные прелести, была очень шаткой.
Это было скорее даже жалким зрелищем, когда мистер Гергиев в недавнем интервью почувствовал, что должен подтвердить своё мастерство, зачитывая поздравительные сообщения от неназванных музыкальных мега-звёзд, что слушали радиотрансляцию "Отелло" из Метрополитен. Гергиев, которому второго мая исполнится пятьдесят лет, говорил: "Я очень опытный дирижёр - хотя, возможно, и не выгляжу таким".
Он остаётся одной из ключевых фигур для будущего Мет. Двадцать девятого сентября он будет открывать следующий сезон "Травиатой" Верди, дирижировать новой постановкой "Саломеи" Штрауса и возобновлениями Стравинского. Его мастерство в умении "поддержать" солиста будет протестировано в "Травиате", поскольку Рене Флеминг будет исполнять партию Виолетты - пробный камень в репертуаре сопрано - впервые на сцене Метрополитен.
Мистер Гергиев предсказывает "нетрадиционную 'Травиату'", поскольку и он, и Рене Флеминг любят "рискнуть". Есть два пути, объясняет Гергиев: "Один - это прекратить исполнения и слушать записи Марии Каллас, и это хороший совет. Или продолжать исполнения "вживую" - и однажды, может быть, на сцене окажется кто-то, кто сделает спектакль одним из главных впечатлений вашей жизни. Так что, удачи тебе, Рене!"
В самом деле, удачи ей.

© New York Times Company
© Anthony Tommazini
© Кирилл Веселаго, публикация и перевод.