AMORE#6

- И адрес тоже забыл? - с мягким укором спросила Света.
- Да, но... Я же не мог... так вот, просто, вдруг - мало ли что... - замялся Антон.
Он тогда не знал, как она отнеслась к его поступку; а по прошествии какого-то времени стал вдруг очень сильно опасаться: не занял ли его место кто-либо другой...
- Дурачок, "осуждать” или "не принимать” - мужские термины... - чуть-чуть грустновато, как бы почувствовав несказанное, улыбнулась Света. - Дело женщины - понимать и утешать...
Антона вдруг разом переполнили чувства; точнее - желание высказать, рассказать, поделиться - но чем? - в голове, в душе у него царил полный хаос. Он заказал еще коньяку и махнул его в один присест.
- Ты как сейчас работаешь? - спросила Света.
- Я... я в ТАССе - это, знаешь... - принялся объяснять он.
- Да нет; я имела в виду не где, а как - в смысле, ты вечером свободен? - спросила Света все с той же неизменной, загадочной полуулыбкой.
- Ну да, вполне!.. - ответил Антон.
- Так приходи, и поболтаем обо всем по порядку; спокойно... Адрес-то помнишь?
Действительно, что могло быть проще? (они как будто поменялись ролями: когда-то командовал он, теперь - она).
- Конечно, помню! - в растерянности (неужели это все?!) ответил он.
- Поболтаем вечером! - улыбнулась Света и, на мгновение положив свою мягкую руку поверх его ладони, направилась к выходу, легко опахнув его свежим лесным ароматом каких-то неведомых духов.

* * * * 

…С наступлением темноты жара почти не спадала: стены домов и асфальт, раскалённые за день палящим солнцем, отдавали тепло почти до самого утра. Знакомая неширокая дорожка от автобусной остановки до дома, засыпанная рыжеватым, плотно поскрипывающим при ходьбе гравием - только вот тщедушные, кривоватые деревца, подвязанные к вбитым в землю могучим кольям, превратились теперь в аллею стройных клёнов, шелестящих богатой листвой. А вот и чугунная скамейка - пожалуй, что несколько уже вросшая в землю: здесь они прощались, когда мама Светы была дома... 

Поддавшись вдруг безотчётному желанию, он присел на скамью: в сумасшедшем течении сегодняшнего дня он ни разу не приостановился, не задумался – меж тем, некое странное чувство как-то робко (сродни невылупившемуся птенцу) всё стучалось в глубинах его сознания с момента неожиданной встречи. Он достал из внутреннего кармана неизменную "подругу", с которой (просто «на всякий случай») не расставался никогда - плоскую серебряную флягу с коньяком; отвернув изящную пробку, он приник к горлышку и сделал внушительный глоток. Энергично выдохнув и сделав долгий вдох через нос, Антон откинулся на спинку скамейки и закурил.
В просвете меж деревьев ему были хорошо видны два окна на третьем этаже; Антон даже узнал кремовые шторы с мягким рисунком из каких-то неведомых, причудливых листьев... У Светы была маленькая кухонька, типичная для хрущевской архитектуры - и ему показалось, что на портьере несколько раз промелькнул ее силуэт. Взглянув на фляжку, Антон «рванул» еще коньячку и впал в раздумья.