AMORE#8

Антон резко поднялся с кресла: надо действовать! Взглянул на часы - было что-то около шести утра; ещё не всё потеряно! Схватив букет и бутылку шампанского, он машинально, мимоходом взглянул в зеркало: н-да-а… за минувшие несколько часов букет явно сохранился лучше него ? измятый костюм, спутанные волосы, круги под глазами... Вперед!
Отпустив такси, он чуть не бегом направился по скрипучей аллее; вот обшарпанный вход в подъезд... Поднявшись на третий этаж, Антон остановился перед дверью, обитой потертым дерматином в россыпях медных шляпок гвоздей. Он попытался задержать дыхание; сердце бухало в груди неровно и часто. В квартире слышались голоса, смех. «Телевизор, наверное!» - машинально отметил он и нажал (такую знакомую!) четырехугольную пуговку звонка, отозвавшуюся за дверью мелодичным гонгом. Послышались быстрые шаги, дверь широко отпахнулась - и тотчас же на Антона с любопытством уставился розовогубый, плоховыбритый брюнет в жилетке и галстуке-бабочке.
- Э-э-э... простите... - выдавил из себя Антон. - Мне бы Свету...
- Натю-ю-юрлихь! - пропел брюнет скверным фальцетом и заорал куда-то вглубь квартиры: - Света!.. Света! …К тебе поклонник!..
Следующее появление потрясло Антона еще больше: в передней возникла миндалеокая шатенка в тесной кожаной мини-юбке и сверкающим малиновыми блестками топике. Беззастенчиво явленный миру пупок был проколот блестящим кольцом.
- Боже мой! - пискляво воскликнула дева. - Шампанское!.. Цветы! Как мило...
- Поздравляю... - буркнул ошалевший Антон, внутренне холодея от осознания какой-то чудовищной ошибки – и понимая, что деваться некуда, пихнул в сторону красотки все только что ею перечисленное.
- Спа-ас-иба-а! - нараспев пищала героиня, надо полагать, какой-то до утра затянувшейся вечеринки. - Молодой человек, заходите! - она уставилась ему в глаза зазывно-бесстыжим взглядом.
- Спасибо... Никак не могу... с-срочная работа... - бормотал Антон потерянно.
т- Ну, смотрите... Тогда заходите потом, когда сможете: адресок-то известен? - хохотнула красотка.
- Спасибо... - повторил он. И, уже уходя, вдруг повернулся вновь: - Скажите... А вы… вы здесь давно живете?
- Что? - удивилась девица. - Живу?.. Здесь?.. Да сколько себя помню... Мне нравится тут! - с вызовом заявила она. - Неужели вы думаете, что... - остаток ее визгливой речи утонул в грохоте шагов Антона, бежавшего вниз по лестнице.

- Куда едем? - не вполне добродушно спросил утомленный таксист.
- Кататься... - меланхолично ответил Антон. Угнездившись на заднем сиденье, он протянул водителю крупную купюру - и тот, только что явно намеревавшийся произнести некий спич, лишь удовлетворенно хмыкнул.
- Кататься... - рассеянно повторил Антон, - по набережным и проспектам…
Он приоткрыл окно и закурил сигарету. Его охватила вязкая, тяжёлая апатия. Он понимал, что «надо действовать», «надо подумать» – но ему вдруг резко опротивели оба этих занятия. Он твердо знал, что не мог перепутать дом, улицу или квартиру ? однако делать выводы и строить предположения не было ни желания, ни сил. Должно быть, что-то случилось... Мысли рвались на клочковатые обрывки, сменяясь воспоминаниями…


Надо сказать, Антона и Свету ребята в яхт-клубе никогда не задевали. А они, со времени их нечаянной совместной победы, как-то незаметно, но крепко подружились. Началось с того, что отпраздновать триумф они отправились к Свете домой, прикупив по пути большую бутыль портвейна - после чего долго сидели на маленькой, уютной кухне, по очереди читая вслух книгу «Курс -одиночество», написанную в одиночку пересекшим Атлантику под парусами на крохотном “фолькботе” английским яхтсменом Вэлом Хауэлзом. Хауэлз отличался недюжинным чувством юмора, и они поминутно прыскали от смеха, незаметно соловея от тягучего портвейна. Уже брезжил за окнами серый, по-северному понурый и неприветливый рассвет, когда они, наконец, расползлись спать по комнатам.
Наверное, он любил ее, - но (по крайней мере, в то время) он абсолютно над этим не задумывался... Впрочем, дружили они по-настоящему, почти все свободное время коротая у нее дома (мама у Светы работала на каком-то важном заводе в ночную смену, и большую часть времени они были полностью предоставлены сами себе). Антон частенько оставался ночевать у Светы; они читали вслух “Мастера и Маргариту” или бледные ксерокопии Зиновьева и Солженицына; они слушали музыку, а иногда даже перебрасывались в карты - и ничего «такого» между ними не было; им было просто необыкновенно хорошо вместе, и они наслаждались этим удивительным чувством…
 Антон со Светой не то, что бы «не торопили события»: им просто некуда было спешить; они ещё не утратили сладкого чувства безмятежной свободы, которая так характерна для того безответственного возраста, когда ты уже воюешь с родителями и порой даже посмеиваешься над ними, готовый, тем не менее, подчиниться или спросить совета в непростую минуту. Затем Антон вспомнил, как лихо катал Свету на мотоцикле. У него был свой «коронный номер»: разогнавшись по набережной до ста километров, на крутом горбатом мостике он лихо прыгал, как на трамплине, заставляя мотоцикл лететь в воздухе больше двадцати метров. «Ну, как?!» – гордо спросил он её после того, как они приехали в приморский парк. Оказалось, что лихой трюк ожидаемого эффекта не произвёл: Свете настолько страшно было кататься на мотоцикле, что всю дорогу она просидела, накрепко вцепившись в куртку Антона и… крепко зажмурив глаза! А затем они долго-долго гуляли по аллеям, нарочито громко шурша первыми опавшими листьями…

 

Если вы хотите провести отпуск или выходные на природе, в современном и комфортабельном домике или коттедже, тогда базы отдыха ленинградской области – это ваш оптимальный и выгодный вариант. Там есть все, что позволит любому человеку в полной мере насладиться отдыхом и получить заряд бодрости и энергии. Посетите наш ресурс прямо сейчас, чтобы узнать самую актуальную информацию о такого рода предложениях и ценовой политике.