ГЛАВА 16. «ТОСКА»#14

Борьба между шефом полиции и певицей слишком неравная, и Тоска в конце концов теряет самообладание. Когда Скарпиа вынуждает ее раскрыть местонахождение тайного убежища Анджелотти, Флория познает всю горечь поражения. Садистское, почти безумное удовольствие, которое приносит барону его победа, за-ставляеэ ее сжаться от ужаса и отвращения. Но она вовсе не собирается убивать Скарпиа, хотя мысль об этом и промелькнула в ее голове, когда взгляд женщины упал на кинжал, лежащий на столе.

Флория дрожит от страха и едва не теряет сознание, видя довольного собой, торжествующего Скарпиа, который бросается к ней с пропуском в руках. Оказавшись в его объятиях, она инстинктивно хватает кинжал и пронзает им Скарпиа. В исступлении Тоска выкрикивает слова ненависти в лицо умирающему барону. Но, узрев бездыханное тело у своих ног, она как бы пробуждается от кошмара.

"Он умер!.. - восклицает она и осеняет себя крестом. - В смерти прощенье!.."

Затем в каком-то почти суеверном порыве она ставит зажженные свечи по обе стороны головы Скарпиа и кладет ему на грудь распятие. Потом судорожно подбирает с пола свою накидку и крадучись выходит на последних нотах звучащей в этой картине музыки.

Если образ Тоски глубоко прочувствован певицей, то вряд ли стоит давать ей какие-то добавочные пояснения, рассуждать о деталях. Прожить на сцене ужасную трагедию, выпавшую на долю этой беззащитной женщины, - само по себе тяжкое испытание. Пластическим, вокальным средствам, особенно интонациям, определяющим верную трактовку роли, нет числа. Каждый артист выбирает те из них, которые органически вытекают из его мироощущения и возможностей...

Тоска торопится, нанимает карету и с драгоценным документом в руках летит на крыльях любви в замок Сант-Анджело. Пропуск представляется ей выходом из положения. За ней, однако, поспешают Шарроне, Сполетта и офицер; все они пока еще не знают о смерти Скарпиа.

Флория устремляется к своему возлюбленному и с чувством гордости за себя, к которому примешивается отвращение к Скарпиа, рассказывает о встрече с начальником полиции. Не желая огорчать Тоску, Марио делает вид, что разделяет ее радость. Они мечтают о побеге: скоро все их ужасные испытания останутся в прошлом. До самого последнего момента Флория уверена в том, что предстоящая казнь - всего лишь спектакль, она пребывает в радостном возбуждении. Но когда Тоска с ужасом понимает, что Марио действительно убит, солдаты уже поднимаются к ней по лестнице, чтобы взять ее под стражу.

Тоска ни секунды не колеблется, ей совершенно ясно, как она должна поступить. Она бежит на башню тюремного замка и в последнем страстном порыве, несколько театральном, взывает к богу, к справедливости божьего суда, пред которым предстанут она и Скарпиа. И затем бросается с парапета вниз.

Мелодрама? Да, конечно. И в самом прямом значении этого часто неверно употребляемого слова. Но это и великий театр, понятный всем, у кого в жилах течет настоящая кровь. Вот почему "Тоска" повсюду пользуется такой любовью.

Вспоминаю, как однажды, во втором акте оперы, в тот момент, когда уводят арестованного Каварадосси и Тоска цепляется за него, один из солдат (как и положено по ходу действия) оттолкнул ее, и она, забыв или просто не зная о том, что за ее спиной небольшая ступенька, со всего размаху рухнула на пол. Партию Тоски пела Мария Каллас, ее партнером был я - играл своего давнего знакомца Скарпиа. Находясь на противоположном конце сцены, я спросил ее глазами: "Ударилась?", и актриса, также взглядом, успокоила меня. Но, сообразив, что из этой оплошности может получиться выразительная мизансцена, я подошел к Флории и небрежно протянул ей свою левую руку. Она мгновенно поняла, что от нее требуется, приподнялась на коленях и, взяв меня за руку, с мольбой в голосе спела свой вопрос: "Кто спасет его?.." Последовал мой ироничный ответ: "Кто? Вы!.." Я отпустил ее ладонь, и Тоска в порыве отчаяния упала навзничь. Ее движение выражало такую беззащитность, было проникнуто таким страданием, что по залу прокатился гул сочувствия. Певице не нужно было ничего объяснять, делать какие-либо намеки. Каллас моментально схватила ситуацию и блестяще завершила то, что я начал.
Когда твоей партнершей была Мария, театр переставал быть театром, он становился самой жизнью...