ГЛАВНАЯ ОБМЕН БАННЕРАМИ ССЫЛКИ ССЫЛКИ НА МУЗЫКАЛЬНЫЕ САЙТЫ О ПРОЕКТЕ

"Очарованный странник": паломничество в страну Востока

В концертном зале Мариинского театра прошла сценическая премьера оперы Родиона Щедрина "Очарованный странник"

"Очарованный странник" по повести Н. Лескова - не первое обращение Щедрина к творчеству своего любимого писателя: в 1988 году состоялась премьера его "Запечатленного ангела" - хоровой музыки в девяти частях. В "Страннике" хор также играет значительную роль (недаром приобщение к музыке юного композитора в своё время началось с Московского хорового училища А. Свешникова, и именно с хором были связаны первые композиторские опыты Щедрина).

"Очарованный странник" написан композитором, который уже давно отошёл от экспериментаторства: в тигле его вдохновенного мастерства отзвуки православных песнопений, строгого контрапункта, знаменного распева, жёсткого "авангардного" конструктивизма и народной песенной лирики образуют дивный, ни на что не похожий сплав, в котором роскошно оркестрованные, почти кластерные кульминационные моменты и сонорные tutti рождают ассоциации с духом композиций Мессиана и Жоливе - а прозрачные, изложенные сжато и даже аскетично звучания как будто берут начало "в стране Востока" - древнеяпонской музыкальной традиции гагаку. Результатом стало некое надмирное, планетарного масштаба сочинение, в котором без труда "прослушиваются" национальные корни Щедрина.

Стоило ли вообще ставить "Странника" на сцене? - этим вопросом задавались многие. Опус был заказан Щедрину Нью-Йоркским филармоническим оркестром, и его мировая премьера состоялась в 2002 году в Нью-Йорке под управлением Лорина Маазеля - и сам композитор на партитуре сочинения, в котором всего три солиста исполняют партии нескольких героев, написал: "опера для концертной сцены". Во-вторых, сцена концертного зала театра (или "Мариинки-3") без кулис и занавеса, открытая публике с четырёх сторон, для театральных постановок подходит плохо - и недавние попытки оперных постановок в этом зале стали этому невольным подтверждением. Однако на сей раз опасениям сбыться было не суждено: залогом успеха постановщика Алексея Степанюка в этой работе стало не следование некой "режиссёрской концепции", но внимательное (и даже трепетное) отношение к сочинению; режиссёр сумел не просто расслышать музыку - по мере действия он как будто вслушивается в неё вместе со зрителем, бережно переворачивая страницы партитуры. Сцена (художник-постановщик - Александр Орлов) оформлена лаконично: на большой, во всю сцену крестообразный подиум, как бы "заросший" камышом, сверху по центру спускается толстый двойной канат - исключая небольшие дополнения, это всё. Сценическое воплощение оперы скупо и каллиграфично; неспроста в древнекитайских трактатах говорится, что "в основе каллиграфии лежит природа, в которой всё рождается от превращений Инь и Ян: именно в этих превращениях скрытая энергия выкристаллизовывается в изящные и красивые формы".

Тем не менее, когда того требует музыка, зрительный ряд буквально взрывается мятежной и тяжёлой лесковской страстью. Удивительно, как много можно "сказать в немногих словах", когда режиссёр владеет профессией, при этом полностью, как говорится, погружается в материал и чувствует не только "букву" музыки, но и её дух. За счёт экспрессивной пластики артистов балета и игры света (художник по свету - Евгений Ганзбург) сценическое действо достигает такого накала, который и во сне не мог бы привидеться разным "мастерам по видеоэффектам" или "гениям драмы", не отягощённым музыкальным образованием. Я неспроста вспомнил восточную каллиграфию: в ряде кульминационных моментов высочайший градус экспрессии достигается абсолютно статичными позами актёров, образующих своими телами какие-то мистические иероглифы.

Хор для Щедрина - не только юношеская любовь, но и ресурс удивительных красок: певцы в его сочинении могут и изобразить колокольный звон, и сплести удивительное полифоническое кружево; пропеть-проговорить тишайшую молитву или "повесить" долгие гармонические доминанты, вокализируя с закрытым ртом. ("Звукоизобразительные" возможности хора композитор позднее развил ещё более в своей опере "Боярыня Морозова"). Подобно античной драме, хор в сочинении порой выступает и в качестве рассказчика. По большому счёту, Щедрин успешно и ярко воплотил мечтания композитора Андре Жоливе, говорившего: "Я хочу вернуть музыке ее первоначальный античный смысл, когда она была выражением магического и заклинательного начала религии, объединяющей людей". Блестящая работа хора под началом Андрея Петренко не могла не вызвать восхищение.

Солистов в опере всего трое - и каждый из них, помимо основной своей роли, в различные моменты выступает ещё и рассказчиком (прямая параллель и дань традиции по отношению к баховским "Страстям"). Больше всех "досталось" тенору: он и Засечённый монах, и Князь, и Магнетизер, и Старик в лесу. И здесь то ли случилось маленькое чудо, то ли (как в известном анекдоте) "просто повезло": тенору Андрею Попову, обладающему столь же специфическим по тембру, сколь и уникальным по тесситурным возможностям голосом, его удивительная актёрская одарённость позволяла мгновенно перевоплощаться из одной роли в другую с лёгкостью необыкновенной. Бас Сергей Алексашкин подтвердил свою репутацию великолепного поющего актёра: в его исполнении Иван Северьянович Флягин (иногда обращавшийся в Рассказчика) пленил зал не только виртуозным владением своим роскошным голосом, но и глубиной постижения образа русского человека, нашедшего свой трудный путь к Богу через тернии мирских соблазнов и искушений.

Если бы слово "звезда" в нынешнем оперном мире не было бы так истрёпано и девальвировано, то меццо-сопрано Кристину Капустинскую, без сомнения, можно было бы назвать звездой. Певица с ровным и сильным голосом, с прекрасным чувством сцены и безусловной харизмой стала событием ушедшего сезона - это подтвердила не только её блестящая работа в "Очарованном страннике", но и минувшая премьера "Братьев Карамазовых".

И очень удивительным и даже в чём-то забавным стал тот факт, что лучшая режиссёрская работа ушедшего сезона была представлена Мариинским театром на сцене концертного зала - причём в "опере для концертного исполнения". Говорить об успехе оркестра даже как-то неуместно: коллектив под управлением Валерия Гергиева исполнял эту партитуру (поначалу - под строгим присмотром композитора) уже не в первый раз, и "проколов" здесь просто быть не могло.

© Кирилл Веселаго, 2008


При перепечатке просьба ссылаться на источник и ставить создателей сайта в известность. Материал был опубликован в петербургском интернет-издании "Фонтанка.ру".

Публикация: 30-07-2008
Просмотров: 3107
Категория: Рецензии
Комментарии: 0

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.