Рене Папе в питерском "Дон Карлосе"

В рамках XV фестиваля "Звёзды белых ночей" в Мариинском театре нет-нет, да и появляются настоящие звёзды: Таким задумывался спектакль "Дон Карлос" со "звёздным" составом и приглашёнными солистами.

Из-за дикой пробки на Невском я опаздывал в театр, но не особенно волновался, поскольку дирижировать должен был Валерий Гергиев. Так и вышло: опоздав на 15 минут, я успел и программку купить, и помахать ручкой всем знакомым: спектакль начали на 20 минут позже - "фирменная примочка" Гергиева. Бывало - и на сорок минут...

Конечно, совсем уж звёздным состав сделать не вышло - и скорее всего, не из-за отсутствия певцов должного уровня, а просто по неорганизованности. Это подтвердил выход Евгения Никитина в партии Монаха: его хрипловатый голос без "верха" и "низа" пришёлся бы ко двору для исполнения песенок типа "Комбат, батяня" и прочего в том же духе - но сипотца русского шансона в опере Верди смотрелась явно чужеродно. Вспомнилось бессмертное: "Может, в консерватории что-то изменить"?

Однако на этом проколы в "мужской половине" спектакля и закончились: Август Амонов (Дон Карло) показал великолепное владение своим lirico-spinto тенором, выровненного во всех регистрах, ярким и легко наполняющим зал. Правда, в плане актёрской игры он явил публике уровень драмкружка Урюпинского дома культуры - но возможно, этот грех он должен разделить с режиссёром.

По крайней мере, по сравнению с исполнительницей роли Елизаветы Валуа он казался просто Станиславским. Кстати, о последнем: солистка московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко (в просторечии - "Стасик") Ольга Гурякова, певшая Елизавету, решила продемонстрировать в этой роли темперамент испанки, скончавшейся в прошлый понедельник, и блёклый, старушечий голос. Она, кстати, и была одной из приглашённых "звёзд": Гурякова давно "попала в обойму" и много поёт на Западе. Однако это обстоятельство не очень радует, когда слышишь качающийся в верхнем регистре голос с весьма приблизительной интонацией на середине; рождается крамольная мысль: вот пускай бы она всё время на Западе и пела…

В роли Эболи была занята Екатерина Губанова - также активно развивающая свою международную карьеру. Несмотря на молодость, певица весьма, скажем так, корпулентна - но увы! - в здоровом теле находится весьма скромный по своим вокальным возможностям голос: объём его для Мариинского театра откровенно маловат, в верхнем регистре г-жа Губанова испытывает явные проблемы. Казалось бы, оперы эпохи барокко, сочинения Генделя, Вивальди, Глюка и Россини могли бы стать её "коньком" - однако "Сарацинская песня" о покрывале во второй картине показала ужасающую неспособность певицы к исполнению "мелких" фиоритур и украшений. Остаётся добавить, что образа коварной красавицы Эболи не было вовсе: по сцене расхаживала милая молодая солистка и пыталась что-то нам спеть. Коллекция удручающих женских голосов в этом спектакле дополнилась Голосом с Небес в исполнении Ольги Кондиной: вихляющийся, как ложка в стакане голос певицы отчаянно "садил" всё мимо нот и "киксовал" на верхних нотах. Если так поют на Небесах, тогда я лучше в ад отправлюсь…

Чтобы закончить о плохом: г-н Гергиев обилием вкуса никогда особо и не отличался, однако форсировка звучания меди и ударных в его "трактовке" уже напрочь переходит пределы разумного. Баланс групп оркестра, видимо, остался той тайной, которой маэстро Мусин так и не успел когда-то научить молодого и талантливого горца: оркестр грохотал, как экспресс "Владикавказ-Петербург". Наш оркестр, конечно же, коллектив супер-класса: чего стоит, например, великолепнейшее соло виолончелиста Олега Сендецкого во вступлении к арии Короля Филиппа! Однако и в этой арии, и в ариях Эболи, и в ансамблях - одним словом, везде, где требуется вступление по чёткому ауфтакту дирижёра, оркестр разъезжался безбожно. Гергиев, к сожалению, не только не умеет аккомпанировать - искусство "собирания" ансамблей (наиважнейшее качество для оперного дирижёра!) ему категорически неведомо.

За несколько часов до спектакля случилось ещё одно счастливое обстоятельство: исполнителя роли маркиза ди Поза Василия Герело заменили на Александра Гергалова. Этот певец, отличающийся статной внешностью, прекрасными сценическими манерами и не только безупречным вокалом, но и подлинным аристократизмом как в актёрском, так и в вокальном плане, был просто великолепен: даже грохот оркестра не мог спровоцировать его на форсировку голоса и прочие нехорошие для вокалистов приёмы. Родриго был на высоте. Сергей Алексашкин в роли Великого Инквизитора также был удивительно хорош, убедительно озвучив свою экстремальную партию, в которой Верди усердно чередует как крайние верхние, так и нижние ноты.

Но конечно, главным героем на этом спектакле, которого ждали все, стал Рене Папе - настоящая оперная звезда не по заметкам "гламурненькой" прессы, а по сути. Немец по национальности, Папе обладает "итальянским" голосом и великолепной итальянской школой (хотя и учился в Германии; наш Гергалов - тоже типичный "итальянец"). Явление Папе на российской сцене - это чудо. Как бы ни гремел оркестром Гергиев, как бы он не вступал "не туда" и не вовремя - Папе был выше всей оркестровой "лажи". Его собранный, идеально сфокусированный голос легко летел над оркестром, несмотря на пароксизмы дирижёра, выжимавшего из музыкантов в яме грохота взлетающей эскадрильи самолётов "МиГ-28".
У Рене Папе (что редкость для всех вокалистов вообще, а для басов - и подавно), в распоряжении есть огромная палитра динамических нюансов: от пяти "piano" до трёх "forte". Вся партия выстроена с редким совершенством; немецкий бас - музыкант до мозга костей. Самое удивительное, что некоторые фразы он произносит буквально шёпотом - но они слышны в любом уголке зала, невзирая на упражнения маэстро в яме. Образ Короля Филиппа - неврастеничного, властного и вспыльчивого, но тем не менее не вполне уверенного в себе самодержца, выстроен Папе с тщательностью художника эпохи Возрождения. Казалось, он мог бы просто петь, настолько совершенным было его вокальное воплощение роли. Но Папе ещё и превосходный актёр - так что в этот вечер на сцене Мариинки мы увидели и услышали такого Филиппа, которого, я уверен, доселе там просто не появлялось.

© Кирилл Веселаго, 2007.


При перепечатке просьба ссылаться на источник и ставить создателей сайта в известность. Материал был опубликован в петербургском еженедельнике "Город".