Труден первый шаг и скучен первый путь

4 и 5 апреля Мариинский театр представил очередную премьеру: "Енуфа" - опера Леоша Яначека, которая никогда не ставилась в Санкт-Петербурге. 
Автор девяти опер, множества хоровых, симфонических, камерных произведений, кантат; музыкант-ученый, опубликовавший несколько интереснейших исследований о народной музыке и психологии творчества; журналист, чьи статьи составляют солидный том в четыреста страниц, Леош Яначек столь же популярен на Западе, сколь и почти неизвестен у нас. "Енуфа" (как и его "Катя Кабанова") - одни из самых популярных названий в афише мировых оперных театров - и наконец-то, спустя 103 года после мировой премьеры в Брно, опера добралась и до Мариинской сцены.

На этом, собственно, восторженная часть рецензии и заканчивается. Как точно подметил пушкинский Сальери: "Труден первый шаг и скучен первый путь" - постановка вышла удивительно скучной. Декорация (художник-постановщик Зиновий Марголин) представляет собой нечто вроде строительного котлована с наклонными бетонными откосами, этакий "нулевой цикл". Сходство усиливается скоб-трапами по откосам и чёрными круглыми прожекторами по верху стен - такими обычно у нас освещают стройки. Наверху справа на заднем плане укреплена некая избушка (очевидно, мельница); она освещена кварцевыми прожекторами на выносных кронштейнах, а потому здорово смахивает на рекламный постер из тех, которыми так щедро украшен наш город. На первом плане по центру из пола торчит труба с водопроводным краном (напомню, действие происходит в моравской горной деревеньке в конце XIX века). На мельнице ли происходят события оперы, в избе ли - всё равно все сидят или гуляют на дне и на стенках бетонного котлована.

Режиссёр Василий Бархатов практически вообще ничего не поставил, а то, что поставил - сделано глупо, надуманно и нелепо. В первом акте Костельничка "заставляет работать" Лацу и Енуфу - в это время на сцене возлежат в истоме пятеро мужиков да ещё около десятка баб маются бездельем. Дьячиха вдруг хватает две доски, бросает их на дверной проём крест-накрест, сверху швыряет две тряпки, затем поёт две фразы и тут же убирает обратно тряпки и доски. Для чего? - непонятно. Наверное, для "оживляжу". И таких нелепостей в спектакле море, пересказывать их просто лень. Для провозглашения кульминационных реплик режиссёр любит загонять певцов на стул или на стол - сразу вспоминается детский сад, декламация стишков для Деда-мороза…

Можно смело сказать, что весь спектакль вытянула на себе Ирина Лоскутова (Костельничка). Её мощное драматическое сопрано "славянского" типа как нельзя лучше подошло к этой партии, да и её собственный драматический драйв буквально "держал" спектакль, особенно на фоне совершенно не сделанной режиссёром оперы. Однако "Енуфа" - не "Тоска"; в этом сочинении, ярчайшем образце "славянского веризма", один в поле - не воин.

Кстати, в этой опере задействованы два тенора, два сводных брата: Штева и Лаца. И если Сергей Семишкур в роли Штевы был вполне убедителен и сценически, и вокально, то Юрий Алексеев (Лаца) являл ему полную противоположность: он "въезжал" в ноты, недотягивая их, пел нечисто, пару раз "киксанул". Он из тех теноров, что могут либо петь, либо двигаться по сцене, но ни в жизнь не способны соединить эти два действия. Нечистая интонация, дирижирование на сцене себе руками и всем телом завершают портрет певца.

Исполнительница заглавной роли г-жа Павловская, обладающая зычным, но странным и зажатым голосом (как будто невидимый садист постоянно держит сапог у неё на горле) каким-либо сценическим темпераментом или рисунком роли решила публику не радовать, ограничившись нехитрым рецептом от Жанны Фриске: "Давай пойдём туда, давай пойдём сюда". Так вот и ходила туда-сюда, флегматично и слегка заторможенно.

На месте были исполнители партий Сельского старосты и его жены Андрей Спехов и Людмила Касьяненко.

Оркестр на сей раз не грохотал, а озвучивал спектакль, как говорится, в пределах санитарной нормы; я объясняю это тем, что дирижировавший в этот вечер маэстро Гергиев (надо ли говорить, что спектакль начался с двадцатиминутным опозданием?) просто ещё не освоился с партитурой. Оркестр звучал вполне пристойно: мягко, но рыхловато и неуверенно, а великолепные кульминации в конце второго и третьего актов оркестр и дирижёр "зажевали", как плохой магнитофон старую кассету.

Ни на одном премьерном спектакле Мариинки я не видел столь вялого приёма публики; не было ни длительных оваций, ни восторженных криков. Конечно, Яначек - не Верди и не Пуччини, его рафинированная музыка "по зубам" достаточно рафинированным слушателям и, разумеется, нуждается в изысканном исполнении. А ясная драматургическая структура этой оперы требует не менее убедительного сценического решения. Что-то мне подсказывает, что в нынешнем своём виде "Енуфа" надолго в Мариинке не задержится. Как прозорливо отмечал Шопенгауэр: "Если жизнь что-нибудь даёт, то лишь для того, чтобы отнять".

© Кирилл Веселаго, 2007.


При перепечатке просьба ссылаться на источник и ставить создателей сайта в известность. Материал (c сокращениями) был опубликован в петербургском еженедельнике "Город".

 

Одним из самых популярных классиков мировой музыки является Моцарт. Моцарт воспитывался в семье музыкантов, что повлияло на его, и сделала окончательный выбор в его жизненном выборе. На этом сайте можно скачать или прослушать ноты Моцарта. Они обрели большую популярность в мире музыки.